- Да, я, действительно, не понимаю почему вы, людишки, носящие ЛжеПечать, так цепляетесь за так называемые «чувства». - сказал Владимир с нескрываемой иронией. Я пожала плечами, не желая ему что-либо объяснять. Вместо этого с сарказмом спросила.
- А наручники почему не сняли. Боитесь, что попытаюсь сбежать? – Владимир, пожав плечами, отвернулся. Молчание знак согласия. Я с едким сарказмом продолжила. – Ага, выпрыгну на светофоре. – кажется, я все-таки разозлила нессира, он кинул на меня полный злобы взгляд, но все таки промолчал. Где же мое чувство самосохранения? Зачем я пытаюсь его разозлить? Зачем огрызаюсь? – озадачилась я. Ведь нужно быть тише воды, ниже травы, может, это смягчит наказание. Я тряхнула головой, отгоняя последние мысли. Может быть, я бы постаралась быть повежливее и посмирнее, если бы был хоть малейший шанс избежать «запечатывания». А я слишком хорошо понимала, что этого не избежать. Поэтому, хоть душу напоследок отведу, перестану сдерживаться. Итак, слишком долго приходилось скрывать свои истинные чувства и эмоции.
Тем временем, мы начали спускаться, и вскоре припарковались возле центрального УВД. Владимир и Михаил лично проводили меня до самой камеры. И только там расстегнули наручники. Владимир открыл камеру и издевательски поклонился мне, как бы приглашая меня войти. Я молча зашла внутрь и посмотрела на неогуманоида. Уверена, он уловил мое желание узнать что будет дальше со мной, но не пожелал просветить меня. Или ждал, что я начну упрашивать его рассказать. Дверь камеры с грохотом закрылась. Я же сквозь прутья решетки продолжала следить за неогуманоидом. Проще всего было спросить вслух, ни Владимир, так Михаил ответил бы, но что-то заставляло меня упрямиться. Я перевела взгляд на Михаила и неожиданно для себя самой с сарказмом спросила.
- Михаил, а если бы я вчера с тобой «поужинала», вы бы оставили меня в покое? И никакого ареста бы не было? – Михаил поморщился и отвернулся. Вместо него ответил нессир.
- Нет, - твердо сказал он. – Тобой заинтересовался я. – Я с кривой улыбкой приподняла бровь.
- Так что, нужно было с тобой «поужинать»?
- И как ты только мог принять её за довольно милую и воспитанную девушку? – спросил Владимир у Михаила. Скривившись, он судя по всему процитировал Мишу. – Я уверен, она не преступница.
- Ты же сам засомневался в том, что её Печать ненастоящая. Ты даже применил тактильную экспертизу. А в отличие от меня ты умеешь читать мысли! – возразил Михаил. Надо же, он даже умеет огрызаться? Причем спорит с нессиром? Значит, он тоже какая-то шишка, ведь на самоубийцу не похож! Я удивленно приподняла брови и, не скрывая насмешки, хмыкнула. Владимир бросил на меня хмурый взгляд и сказал.
- С тобой мы пообщаемся позже. Счастливо оставаться. – и направился к выходу, Михаил последовал за ним. И о чем это они хотят со мной пообщаться? Я прислонилась к решетке, устало прикрыв глаза. Как же я все-таки ненавижу неизвестность! Успокаивает только одно, что вскоре мне все расскажут… Стоп! Что он имел в виду под словом «позже»?! Насколько позже?
Я начала мерить камеру шагами. Одиннадцать в длину, пять в ширину… Чего-чего, шагов!!! Теперь уже круги нарезаю (тридцать два, догадайтесь про что это я). Поразительно бодрое состояние, с учетом того, что час назад я готова была заснуть на работе. А сейчас вроде и кровать рядом (или правильнее сказать, нары), спи - не хочу! А ведь и правда не хочу!!! Вот до чего доводят нервы!!! Я остановилась, глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться, и… продолжила шествие. Все равно заняться больше нечем.
