Новая жизнь. Книга 1. Сергей Савелов - страница 4

и взрывались вокруг временного опорного пункта разведчиков, поджигая засохшие кустики верблюжьей колючки. Эресы доступное для душманов, но малоэффективное оружие. Умелый минометчик скорее попадет точно, чем можно поразить цель неуправляемым реактивным снарядом. Это оружие можно применять по площадям и в качестве психологического давления из-за противного звука в полете.

В семидесяти метрах накренившись, и осев на правый борт, дымился развороченный первый БТР. Ствол АГС на станке беспомощно смотрел в небо.

Офицер со стоном пошевелился и здоровой левой рукой прикоснулся к лицу, залитому кровью. Обрадованный разведчик, пытающийся наложить жгут на бедро раненого в районе паха, закричал:

– Хохол! Командир очнулся!

– Что с глазами? – прохрипел раненый, ощупывая лицо рукой.

– Сейчас, товарищ старший лейтенант, подождите, промою, – заторопился медик.

Закончив со жгутом, из-за спины достал пластиковую флягу, смочил водой очередной рулон бинта и начал аккуратно протирать офицеру глаза и веки с ресницами, слипшимися от засохшей крови.

– Командир, я здесь! – рядом присел еще один разведчик с автоматом, к которому был прикреплен подствольник, бесполезный для этого боя.

– Докладывай! – прохрипел офицер, пытаясь сосредоточить взгляд на окружающих.

Командир первого отделения по прозвищу Хохол, подумав, заговорил с явным украинским говорком:

– Наш «бэтр» подорвался на мине. Мы смогли вытащить через боковой люк сильно контуженого Рудака, а Витька не успели. Духи из ДШКа расстреляли неподвижную коробочку^>29 и его внутри покрошили. Вас достали из-под обстрела, закидав дымовухами. Промедолом^>30 обкололи. Думали…, – замолчал от толчка медбрата и, кивнув головой (мол, понял) продолжил: – Замок^>31 ранен осколком в ногу. Легко. В полк Рыжий доложил обстановку. (Рыжий – штатный радист группы). Передали – держаться. А куда нам деваться? Держимся. Обещали помощь прислать и артиллерией поддержать.

Помолчав, продолжил с сожалением в голосе:

– Весь наш БТР изрешетили из ДШК и подожгли. Бензобаки рванули, а там Витек…. До сих пор там патроны рвутся. (Отвернулся).

Офицер стиснул зубы и закрыл глаза от боли или горечи потери. Жалко молчаливого спокойного простого деревенского парня и умелого надежного водителя.

С обстановкой понятно. Сложилась патовая ситуация. Разведчики вовремя ушли от огня противника и закрепились, а «духи» никогда не атаковали в открытую. Оба противника в укрытии и не могли уже уничтожить друг друга. Время на нашей стороне – осталось дождаться помощи из полка.

Тут в отдалении послышались гулкие разрывы крупнокалиберных снарядов. Несколько взрывов прозвучали поблизости.

– Я сейчас! – бросил Хохол и исчез.

– Наши духов утюжат, – доложил, вернувшись, и грязным рукавом старой кэзэшки вытер пот с чумазого лица. – Рыжий корректирует огонь, – добавил.

– Долго я …? – через силу поинтересовался офицер, не договорив.

– Минут сорок, – ответил комод^>32, переглянувшись с медиком.

В бою, как правило, время не замечаешь. Оно то растягивается так, что минуты кажутся часами, то летит мгновением.

Офицер покосился на свои многочисленные повязки с проступающими пятнами крови. Правая штанина была разрезана почти до пояса. Бронежилета и куртки не было. Вероятно, сняли разведчики. Вся правая нога и правая рука были замотаны бинтами почти полностью. Живот и пах были тоже перевязаны. Особо обильно кровоточили ступня, голень, бедро и бок. На голове тоже была повязка с проступающим свежим пятном крови.