– Братва говорила, что Гулуев с тобой хотел побазарить! – прохрипел. – Нам ты не нужен, – стал повторяться.
– Своим передай, чтобы здесь больше меня не искали – на днях уеду. Сейчас подойдут твои, сразу уезжайте, и чтобы вас здесь больше никто не видел! Я мог бы всех вас положить и закопать, но пока вы ничего не сделали. Если будете мстить деревенским за машину или обиду – приеду, пожалеете! Понял? – выпрямился и пнул парня ногой. – Ну? – поторопил с ответом.
– Понял, – буркнул тот и отвернулся.
– Другое оружие или запасные магазины есть? – спросил, оглядываясь и вновь посмотрел на бандюка.
Он завозился, достал из кармана обойму с патронами и бросил перед собой на траву.
– Это все!
Подобрал магазин и выщелкивая патроны в ладонь, принялся искать отлетевший пистолет.
– Все в укрытие! – закричал заметив, как народ вылез на улицу.
Изъяв оставшиеся патроны из обоймы в пистолете, проверил нет ли патрона в патроннике и забросил оружие с обоймами в салон машины.
– Сиди не поднимаясь, пока твои друзья не подойдут и сразу уезжайте!
– Как мы уедем на дисках? Колеса спущены! – ожил, поняв, что жизни ничего не угрожает.
– Захотите жить, уедете! Вас сюда никто не звал. Помните, вы под стволами! – ответил и перемахнул через ближайший забор.
Дождался погрузки бандитов в машину вместе со стонущим и матерящимся раненым, посмотрел на медленно переваливающийся на ямах пострадавший автомобиль, двигающийся в сторону выезда из села и вышел улицу. Оказалось, что у одного из гостей, опасливо озирающегося по сторонам в руках был «огрызок» – автомат АКС-74У. Пусти бандит его в ход, дел натворить мог не мало.
Возбужденные сельчане радостно высыпали на улицу, обсуждая происшедшее. Подняв руку, призвал внимание и заявил:
– Приезжали за мной. Больше они не появятся! (Сомневаюсь в глубине души). Завтра я уеду и вам ничего не будет угрожать.
Предупреждать о молчании было бесполезно – скоро все в округе узнают об эпической битве и победе над бандитами. Вероятно, даже еще не родившимся внукам будут потом в семейных преданиях рассказывать о смелости деда в бою.
Высказавшись, направился к своим старикам с появившимся рядом гордым до невозможности Мишкой. Оба были встречены и расцелованы бабой Тоней, но пацан был тут же награжден подзатыльником. Оказывается, хозяйка все время выглядывала его среди пацанов, бросающихся камнями в машину бандитов и переживала за безрассудного подростка. Подзатыльник не смог стереть с его лица довольную улыбку.
Степенно пожав мне руку, Митрич поинтересовался:
– Действительно решил съехать? У меня есть возможность ….
– Не стоит, Василий Дмитриевич, – отмахнулся, прервав. – Все равно собирался на днях прощаться. Уедем завтра, раз так получилось. Извините за причиненные беспокойства.
– Каки таки, беспокойства? Вы для нас с бабкой родными стали! – зачастил.
Буба Тоня заплакала и махнув рукой, пошла в дом, прижимая по бабьи уголок платка к глазам.
– Мне надо в лес сходить! – вспомнил про капканы. – Ты со мной? – спросил верного малолетнего Санчо Пансу. – Мужиков предупредите, что милиция обязательно приедет и будет проверять хранение зарегистрированного огнестрельного оружия с боеприпасами и зверствовать, выписывая штрафы. Тем, у кого обнаружат незарегистрированное и тем более нарезное, будет грозить статья!
– Надоть было пистоль хоть забрать, пригодился бы! – заявил Митрич вполголоса, чтобы не услышали окружающие, вопреки моему предупреждению.
