Место было выбрано братьями Лорано одно из самых мрачных и безлюдных – заброшенное депо. Запутанные лабиринты полуразрушенных корпусов из бурого кирпича, тянулись почти на целый квартал. Выбитые окна, разорванная кровля, а внутри развалин – целое озеро с коричневой водой из которой виднелись куски арматуры и бетонные сваи. Кое-где сохранились еще лестничные пролеты из металла, местами поржавевшие, местами обвалившиеся вместе с площадками. Несколько веток с гнилыми шпалами и кривыми рельсами шли из ниоткуда и уходили в никуда.
Кадиллак мистера Брайна приехал раньше назначенного времени. Как только колеса перестали утопать в грязных лужах и выбрались на сухой грунт, Майк остановил машину.
– Здесь ну… ждать будем? – спросил он у Брайна.
– Здесь.
Больше других нервничал Эванс:
– Ага! Здесь! – воскликнул он. – Мы здесь у них как на ладони! И отступать некуда: впереди тупик, позади – грязь по уши. Не нравится мне все это, не нравится…
Эванс блуждал взглядом по развалинам, смотрел, не замечая стрелок, на свой Breguet, потирал вспотевшей рукой лоб, тяжело вздыхал и снова весь ритуал повторялся по кругу.
Майк сидел и крутил в руках папиросу. Он тоже был в напряжении, но старался виду не показывать.
Сидели молча. И тут Эванс как подскочит:
– Вон там! На втором этаже. Двое! – крикнул он. – Нет, трое!
– Это мои люди! – успокоил Майк. – Они здесь ну… повсюду. Покурите, мистер Эванс! Нервы ну… успокойте.
– Да не хочу я курить!
– Покури, покури, Джордж, тебе полезно. – подхватил Брайн.
В этой обстановке только он один и сохранял невозмутимое спокойствие.
Сколько лет Джордж его знает, а до сей поры не мог он понять, как Чарльзу удавалось всегда сохранять присутствие духа. Джорджа распирало любопытство что творилось в такие минуты в голове у Брайна. Неужели ему наплевать на то, что он может вот так вот взять и умереть? В чем тут кроется секрет? А может и нет здесь вовсе никакого секрета? Все-таки хорошо бы знать, о чем таком надо думать, чтобы сердце не колотило в висках.
Эванс знал Брайна еще с детства. Они жили в одном районе. Родители Джорджа богатством не блистали, но были способны дать ему неплохое воспитание.
Чарльза воспитывала улица. И потому он рано понял, что пробиться наверх, стать респектабельным, да и просто выжить в одиночку не представляется возможным. У Чарльза не было денег, хорошего образования и заманчивых перспектив, но обладая даром входить в доверие, он сумел завоевать авторитет среди местных чикагских шаек.
В десятилетнем возрасте он примкнул к одной из них. Занимались повседневной рутиной – вымогательством у сверстников, грабежами, да и простым воровством тоже не брезговали. Как-то раз решили обнести мясную лавку. Чем хозяин лавки провинился – не известно; кажется, не пожелал давать продукты в долг… А может просто есть хотелось. Налетели ночью целой толпой, денег, правда не нашли, видимо хозяин на ночь забирал кассу домой – благо жил неподалеку, но товара нашли столько, что унести всемером не смогли. Пришлось половину оставить… Все бы ничего, но видимо, разбитая витрина наделала много лишнего шума. И уже когда дело было почти закончено, заявился хозяин да не один, а с большущим ротвейлером. Шайка тут же рассыпалась, как горох в разные стороны, и только маленький Чарльз подвернув ногу в темноте и поранившись разбитым стеклом, убежать не смог. Его-то и схватил лавочник.
