«Вполне предсказуемый поворот», – так отреагировал на Катины жалобы я.
* * *
– Могу помочь тебе отсюда сбежать, – сказал я.
«Слёзы милийской девы» подействовали: меня стали интересовать не только глаза королевы. Сумасшедшая Каталиния Восемнадцатая, или нет, но фигура у неё неплохая. Руки так и чесались пройтись по манящим изгибам и выпуклостям.
– И куда я пойду? – спросила Катя. – Кто меня ждёт? Что буду делать? Работать в шахте? Я ведь только и умею: править страной. Думала, что умею. А оказалось… что я просто сумасшедшая.
Она сделала глоток из горлышка бутылки.
Как у неё это… хорошо получилось.
– Все эти россказни учительниц оказались полной ерундой. Рассуждения о благе королевства – полная чушь. Никому это королевство не нужно – не дадут соврать. Я точно сумасшедшая, раз думала иначе. А ты почему здесь очутилась?
– Очутился.
Катя скривила рожицу, махнула бутылкой.
– Я здесь дожидаюсь льеру старшую дознавательницу, – сказал я. – А вот зачем ей понадобился – точно не знаю. Есть пара предположений. Одно из них, кстати, подсказала ты.
– Какое?
Королева запрокинула голову, вливая из бутылки в горло остатки «Слёз». Одежда на её груди натянулась, чётко очерчивая манящие округлости. Края блузы разошлись, предъявив мне белую кожу с парой родинок.
Я сощурился, точно притаившийся в засаде кот, увидевший канарейку.
– Забыла? Сама ведь предположила, что меня приволокли сюда, чтобы тебя развлекал.
– Кстати!
Катя указала вверх пальцем.
– Ты обещала мне спеть, – сказала она.
– Обещал.
– Какая, блин, разница…
– Действительно, – сказал я. – К разнице мы вернёмся позже. Обязательно. Раз уж я сюда пришёл. Ну… а раз обещал – значит, спою.
Потянулся за караукой.
* * *
– Обалдеть! А это что у тебя такое?
– Говорил же, что я мужчина.
– Обалдеть. Оно шевелится!
– Можешь потрогать. Не бойся.
– Я не боюсь. Вот ещё. Дай-ка сюда эту штуку…
* * *
Проснулся от головной боли. Она пульсировала в голове, грохотала в ушах. Открыл глаза, увидел в вышине над собой покрытый сеткой трещин серый потолок. Скастовал противопохмельное заклинание – выучил его ещё на первом курсе академии. Боль исчезла – грохот остался.
Пучок золотистых волос щекотал мне щёку. Я повернул голову, упёрся взглядом во взлохмаченную женскую голову. Катя прижималась щекой к моему плечу, морщила во сне посыпанный едва заметными веснушками нос. Мы с ней оба лежали без одежды, покрытые мурашками – сквозь открытую нараспашку дверь балкона в комнату проникал прохладный утренний воздух.
Интересно девки пляшут.
Вспомнил, что происходило ночью; в мельчайших подробностях. С одобрением посмотрел на соседку по кровати. Местная королева в постели, оказывается, не хуже чем… компаньонки. Трудилась усердно, хоть и не за деньги. Потому что сумасшедшая, или из-за того, что я такой привлекательный? Спасибо «Слезам милийской девы» – замечательная и очень полезная штука.
– Это к тебе долбятся, – сказала, не открывая глаз, Каталиния Восемнадцатая. – Гадины, голова и без них болит. Спать мешают. Рано же ещё.
Бросил «нет похмелью» и в королеву.
Та улыбнулась.
Сообразил, что стук звучал не в моей голове – за стеной, в коридоре. Около двери в мою комнату. К звукам ударов добавились встревоженные голоса.
Королева удерживала глаза закрытыми, прижималась ко мне, продолжала говорить.
– Сейчас вышибут дверь, – сказала она. – Не дадут соврать. Мою уже дважды выбивали, когда я не хотела никого впускать. Вломятся… а тебя там нет. Обалдеть. Любопытно было бы взглянуть на их рожи.
