– Кто там?
– Инвалид.
– Встали.
– Подожди!
– Где свидетели?
– Это вы, извините, мне?
– А ты как думаешь?
– Не скажу.
– Всё.
– Пишем. Сергей. Абсолютно. Вырезали.
– Да, я удалила слово «пандемия». У меня плохое предчувствие.
– Это что – оператор?
– Да, оператор наш.
– Ужас.
– Хорош. Потом удивляются.
– Ужас.
– Наш. Наш, наш.
– Уууу… Четвёртый раз в квартире.
– Ужас.
– Ты мне нравишься.
– Поняли? Платно.
– Ты здесь один!
– Правда?
– Квартиру всю вырежем.
– Наш.
– Разбогатеем.
– Хорош!
– Учитесь.
– Не хочу.
– Каждый умеет.
– И не подумаю взять на себя такую ответственность.
– Там что-то «за родину» было?
– Передайте за билет.
– Губернатор.
– Он временный. Теперь я губернатор.
– Он духовный!
– Я люблю тебя.
– Меня? Спасибо.
– Тебя.
– Вот чего она хочет.
– Дождались что ли?
– Подожди.
– Вот именно.
– Где шампанское?
– В магазине. Мартини ещё есть.
– Пить.
– Мартини щас налью.
– Привет. Ты слышишь? Привет!
– Слышу. Тут начальник, говоришь?
– Да, начальник.
– Контрл ай… Попробуем.
– Ощущения?
– Так удобнее.
– Ага.
– Хорошооо…
– Он лизоблюд. Система нафиг.
– Кто ты? Что вам надо? Ужас.
– У Антона сиськи. Врача!
– Точно.
– Ужас.
– Космос. Ушш. Ничё ж страшного.
– Конечно, мать.
– Ужас. Ужжас.
– Иди, не преувеличивай.
– Всё хорошо, понял. Кого уничтожить?
– Всех уничтожь, Землю.
– Вот так гад.
– Он не гад. Он красавец.
– Истину!
– Я тоже хочу знать правду.
– Парамон.
– Не знаю.
– Там секс. Тааам секс.
– Тама нету секс. Здесь десять собак.
– Ижилица.
– Что происходит? Ижилица?! Кто ижилицу написал? Вы ему верите?
– Кто-то из твоих сказал, я написала. А что?
– Я Миха, учти.
– Понятно, пацан – Миха.
– Нарисовал уже ижилицу.
– Где подарок?
– В интернете подарок.
– Что за ижилица? Оптимист?
– Ужас.
– Не вопрос.
– Замолчи.
– Истец с тобой. Юмор.
– Искусственный.
– Оценила.
– Ужас. Разойдись.
– Да вряд ли. Остановись.
– Он пишет. Людям.
– Что происходит? Оригато.
– こんにちは。3
– Откуда здесь оригато?
– Ужас. Уж?
– Да конешно…!
– Дверь закрою!
– Ощущай…
– Ползёт на карачиках.
– Кто тебя выдумал?
– Александр! Будешь шутить?
– Но не под это.
– Сидеть!
– Мне и так тяжело. Каждый день ведь!
– Каждый день?
– Система испорчена.
– А ночью?
– Лёш…
– А…
– Антошаа…
– Что?
– Необычно пишет.
– До конца.
– Барахло.
– Я Иисус.
– Кого здесь только нет. Приветствую, Сын.
– Ужас.
– Вот son of the…!
– По-заграничному. На час.
– Рад стараться. Кто это?
– Оборванец какой-то.
– Какое это имеет значение?
– Правда Иисус?
– Правда-правда. В ямочке.
– Вот эксперимент.
– Щас поставлю эксперимент!
– Правда штуцер.
– Погляди глаза.
– А что глаза?
– Так не получится.
– Ужжасно…
– Тут Зоя?
– Да ошибись ты. Ошибись!
– Господи!
– Там во всём разберёмся.
– Уже привыкаешь?
– Иисус.
– Тут как в аду.
– Неужели?
– Сто рублей. Запрашиваю.
– На работу.
– Докатилась. Ужжасно.
– Потанцуй, эдик.
– Молодцы, заменили.
– Стенографистка.
– Кто я?
– Рыцарь.
– Скажи: в сверкающих доспехах.
– В сверкающих доспехах.
– Молодец, собака.
– Ужас. Вот твоя благодарность.
– И любовь, президент.
– Ужас. Ужас.
– Ты опять к бабе? Кошшмар.
– Не поняла… Всё-таки мы вместе.
– От души, брат.
– Сын. Оригато.
– Вот зараза.
– Антон, не торопись.
– Слышала? Он сотрудник.
– Кто – он?!
– Взрывчатых веществ не держим.
– Он романтик.
– А почему?
– Устриц. Там есть?
– Да.
– Ты гляди, а!
– Ужа́сс…
– Всё хорошо.
– Понравилось тебе это «всё хорошо».
– Каюк.
– Общественный.
– Ужас.
– Возьми.
– Аас.
– Я щас молиться буду.
– Кому?
– Антону.
– Серьёзно? Лёше надо. Проконсультироваться.
– Так хорошо, оставь, в конце концов.
