– Вы не знаете, сколько времени Эррио пробудет здесь? – тихо спросил Васильев.
– Два, максимум три дня… А какое это имеет значение?
– Обычное расследование потребует большего срока, – ответил Васильев. – Во всяком случае, не менее двух недель, Иван Андреевич…
– К тому времени Эррио уедет не только из нашего города, но и вообще из СССР, – произнёс Крастин. – Нет, такого срока нам никто не даст! Мы обязаны найти брегет раньше – понимаете? – обязаны!..
– Понимаю, – согласился Васильев. – В таком случае санкционируйте, как губернский прокурор, привлечение к розыскам брегета уголовников… Уверен, что они нам охотно помогут…
– Гм… Чёрт знает что такое! – забормотал Крастин, нахмурился, а потом вдруг неожиданно захохотал. – А знаете, в вашем предложении что-то есть!.. А где же мы с вами найдём этих уголовников? Не станем же мы бегать по малинам… Согласитесь, мой друг, что это нам не совсем к лицу…
И обычно серьёзный, но добрейший Иван Андреевич снова начал так смеяться, что на глазах у него появились слёзы.
– Где мы найдём уголовников? – повторил вопрос Крастина Васильев. – Где же, как не в тюрьме, Иван Андреевич… Вот именно, в тюрьме…
– В тюрьме?! – воскликнул Крастин, сразу перестав смеяться. – Не хотите ли вы сказать, что мы освободим преступников для розыска этого проклятого брегета? Надеюсь, не об этом идёт речь, товарищ старший следователь губернского суда?
– Нет, именно об этом, – невозмутимо ответил Васильев, глядя прямо в глаза прокурору. – Я предлагаю освободить одного или двух уголовников, разумеется из числа наиболее авторитетных, дав им возможность найти украденный брегет…
– Так это как же, в порядке частной амнистии, что ли, или, вернее сказать, сделки судебных властей с преступниками? Не так ли?
– Не так, – тихо ответил Васильев. – Право амнистии ни вам, ни мне не предоставлено. Что же касается сделки, как вы изволили сформулировать, то о какой сделке может идти речь, если уголовники будут действовать вполне бескорыстно, абсолютно ни на что не рассчитывая, поскольку мы им абсолютно ничего не будем обещать…
– В таком случае, молодой человек, может быть, вы потрудитесь мне объяснить, – язвительно спросил Крастин, – о каких именно уголовниках идёт речь и ради какого дьявола они станут искать для нас с вами брегет, если мы им за это ничего не обещаем?
– Сейчас объясню, – спокойно ответил Васильев. – В числе моих подследственных теперь содержатся в «Крестах» два подходящих человека. Николай Храпов по кличке Музыкант – профессиональный мошенник-кукольник, – и вор-домушник Пётр Милохин по кличке «Плевако», тоже крупный рецидивист…
– «Плевако»? – спросил Крастин. – Это что за кличка? По фамилии знаменитого русского адвоката, что ли?
– Да. Милохин славится в воровской среде как выдающийся оратор, – ответил Васильев. – Отсюда и кличка…
– Не собираетесь ли вы поручить ему выступить на общегородском митинге воров? – язвительно спросил Крастин.
– Иван Андреевич, – спокойно возразил Васильев. – Храпова или Милохина, а лучше их обоих, я могу спокойно освободить под честное слово, и, если они его дадут, я не сомневаюсь, что, выполнив задание, они вернутся в тюрьму. Что касается митингов, то о них речь не идёт…
– Ну, я ещё готов допустить, – сказал Крастин, – что если настоящий уголовник даёт честное слово, то это… гм… не так уж мало… Согласен… Но из каких побуждений станут они разыскивать брегет, не имея никаких обещаний с нашей стороны?
