Я вздохнула, понимая, что дальше разговаривать с другом бессмысленно. Но потом все же сделала попытку договориться хотя бы по одному вопросу.
– Лекс, ну можно не к Владиславу! – жалобно попросила я. – Я же столько времени у них со Светой дома провела. Даже неудобно как-то. А еще там Моня. Ты же знаешь, что я ее на дух не переношу!
– Раньше об этом думать надо было! Сидела бы сейчас спокойно в джунглях, фрукты всякие экзотические лопала. А теперь все, конец лафе. И только попробуй меня ослушаться! Я знаю твое слабое место, Женя. Ты очень хочешь вернуть Аню, и лишь мне под силу это сделать. Я помогу тебе. Но только если ты будешь хорошей девочкой и станешь слушаться меня беспрекословно!
А вот это был удар ниже пояса. Лекс специально надавил на самое больное, и это было так… странно! Я во все глаза смотрела на друга, не понимая, кто передо мной. А тот быстро отвернулся и неровным шагом направился обратно к двери. Уже на пороге он резко обернулся и сквозь зубы процедил:
– Ты еще здесь? Поторопись! Чтобы через полчаса на месте была. Я самолично позвоню Владиславу и проверю.
Друг скрылся в тоннеле, а я осталась стоять и обтекать от всего происходящего. Мир перевернулся, и теперь я не понимала не только людей, но и своего самого близкого человека.
“Это какой-то кошмар! Я уже ничего не понимаю. Мать вашу, хоть кто-нибудь объяснит мне, что происходит?” – расстроенно подумала я, медленно бредя мимо высоких деревьев.
Лекс дал мне четкие указания, но я не спешила их выполнять. Просто не могла физически. Мир снова начал меняться, эпоха Возрождения вот-вот должна была кануть в Лету. Теперь я это чувствовала отчетливо и внутренне содрогалась, не зная, чего ждать от нового времени, где все мне было чуждо и незнакомо.
5. Глава 4
За пятьдесят лет до
Лекс
Скрип половиц эхом проносился по дому. Я медленно пробирался наверх, стараясь не обращать внимания на мерцающий свет.
“Бля, что у них с электричеством? Такой богатый с виду особняк, а нормальные лампочки купить не могут! Бардак!” – злобно пыхтел я про себя, невольно подмечая, что не только в свете дело.
Дом Жени действительно был богато обставлен, над ним неплохо поработали дизайнеры, но все-таки не было в нем уюта, и вокруг чувствовалось запустение. Я как будто попал в музей, где хранилось много ценных экспонатов, десятки работников сновали туда-сюда, наводя порядок и красоту, но, несмотря на все их усилия, здание оставалось холодным и неуютным.
“Бедная Женя! И как она здесь раньше жила?” – грустно подумал я, краем глаза замечая очередной косяк.
Наверху, прямо рядом с лестницей, расположилось окно. Тяжелые темные шторы, обрамлявшие его, криво склонились над полом, и казалось, что еще чуть-чуть – и они рухнут вместе с карнизом и потрескавшейся стеной. Поравнявшись с окном, я нехотя протянул руку, чтобы хоть как-то поправить этот кошмар, и тут же чихнул, почувствовав затхлый запах плесени и пыли.
Грубо выругавшись, я отпрянул, проклиная Северова с его мавзолеем и нерадивых горничных. Конечно, умом я понимал, что в реальном доме Жени такого быть не могло. Марк за подобный косяк всем работникам мигом бы головы отгрыз, но в сознании моего хомяка родной дом почему-то выглядел именно таким. Темным, пустым, разваливающимся на части, как и ее семейная жизнь.
Только сейчас я стал понимать, что все эти годы чувствовала девчонка. Она жила в чужом для себя мире. Мрачном и враждебном, несмотря на видимый лоск и богатство. Ее отношения с Марком давно дали трещину, но она никак не хотела в этом признаваться. Или просто боялась. И уйти не могла. Так и осталась прозябать свою жизнь в огромном холодном доме среди мельтешащей прислуги, которой не было до нее никакого дела. А ведь достаточно было всего лишь раз перебороть себя и высунуть нос в реальный мир! Может, что-то тогда бы щелкнуло в голове, и Женька начала менять свою жизнь сама, без волшебного пенделя извне.
