Новый Разумный - страница 2

Еще лет сто назад Железный пояс не существовал. Все эти куски металла хаотично дрейфовали вокруг Земли. Действующим станциям постоянно приходилось лавировать, избегая столкновения с каким-нибудь древним спутником или, наоборот, с песчинкой, способной на скорости пробить навылет самый прочный корпус.

Приход Наставников изменил облик неба. Над экватором протянулась сверкающая лента. Теперь орбитальные станции могли использовать Железный пояс как сырьевую жилу: находясь с ним на одной орбите, они собирали металл, тут же переплавляли и пускали в дело.

Зеленый треугольник указывает, что район патрулирования находится на ночной стороне планеты. 501-й летит на запад. Под ним сверкает Железный пояс, дрон будто скользит по нему. Затем отходит от экватора, поднимается выше. Внизу – синева Тихого океана. Вода сверкает, переливается под белыми, закрученными в циклоны облаками. Солнце позади, готовится к восходу. Дрон подлетает к архипелагу Японии, и светило нехотя закатывается за горизонт, чтобы через час вновь показаться.

Огромный остров сияет электрическим светом. Мегаполис, раскинувшийся от одного побережья до другого. 501-й помнит его неоновые огни, что окутывают величественные небоскребы; оживленные магистрали, желтыми артериями опутывающие город; шум толпы, рев техники, суету, не утихающую даже в столь ранний час. Дрон рвется вниз, хочет спуститься, окунуться в этот котел жизни, но 501-й знает устав, помнит тот неприятный инцидент…

Он летит дальше. Китай, также горящий миллиардами костров. Пожар жизни бушует и на огромных равнинах, и в горах, и на воде, и в небе. Эта страна уже несколько столетий бьет рекорды по количеству жителей. Здесь дроны Надзора ежеминутно сканируют чуть ли не каждый метр.

Но зеленый треугольник указывает дальше и правее, в сторону России. Внизу проносятся Сибирь, Урал, и вот виднеется черная полоса Стены, от севера до юга, насколько хватает глаз. За Стеной – Европа. За триста восемьдесят тысяч километров отсюда 501-й горько вздыхает в тесной капсуле. Всё самое интересное пролетело мимо него, точнее под ним. Правду сказал навигатор: глушь та еще.

Дрон парит над пустыми городами. Они похожи на застывшие, обесточенные агрегаты, уже давно выработавшие весь свой свет и тепло. От былого перемигивания лампочек, жужжания микросхем, металлического гудения валов и ряби мониторов остались лишь холодные черно-серые корпусы. По всей Восточно-Европейской равнине они образуют правильные ряды и шеренги, изредка пересекающиеся и налезающие друг на друга. Хочется спуститься, посмотреть поближе и, может быть, завести хотя бы один агрегат.

501-й видит приближение треугольника-ориентира, поэтому позволяет себе снизиться чуть раньше, чем положено. Темные параллелограммы резко вырастают, и вот уже со всех сторон молчаливо тянутся небоскребы, отражая стеклянными поверхностями поблекшие звезды. То тут, то там виднеются тучи птиц, взлетающих с крыш, карнизов и балконов. Порой чувствительный микрофон улавливает их клекот. Кроме этого звука доносится лишь тихий стон сквозняков – вечных спутников европейских мегаполисов. Он то звучит совсем тихо, то перерастает в настоящий вой. Тогда кажется, что это плачут те самые обесточенные мониторы-здания, тоскуя по минувшему, наполненному какофонией звуков, сияния и суеты.

Неожиданно небоскребы теряют в росте, затем вовсе пропадают. Впереди – бескрайний ворсистый ковер леса. Тот самый Великий Европейский Заповедник, созданный два столетия назад. Он стоит в самом центре равнины и занимает квадрат размером чуть меньше пятисот километров в поперечнике.