И из-за этой недоразвитой кочерыжки Алина не могла спокойно спать? Из-за такой вот замухрышки она мучилась сомнениями? Из-за нее, корявой, тонкогубой, так плохо вчера играла? Да не смешите!
Азарова широко улыбнулась и шагнула навстречу:
– Привет, меня зовут Алина.
– Снежа, – тихо представилась Ганина и робко заглянула новой подружке в глаза. – Снежана.
– Очень приятно, – промурлыкала Алина и, отвернувшись на мгновение от Ганиной, презрительно покосилась в сторону приятельниц-завистниц. – Надеюсь, мы подружимся.
– Надеюсь, – строго отчеканила Маргарита Эрнестовна, остро посмотрев на Алину. Она понимала, что та затеяла какую-то игру – уж очень непривычна была ее приветливость. – А теперь за работу! – скомандовала тренер после паузы и, крутанувшись на пятках, вышла за дверь.
Как только Маргаритины шаги стихли, девчонки обступили новенькую и уже без всякого стеснения начали ее рассматривать. То, что они видели, им понравилось – как же, такую дурнушку в их команду взяли. Особенно ликовала тощая спорщица Тамара, считавшаяся до последнего времени самой неказистой в своей подгруппе.
– Ты чего, Ганина, в Москву-то приперлась? – не слишком приветливо осведомилась одна из девушек. – В Белоруссии что ли не игралось?
Снежана стушевалась. Но только открыла рот, чтобы вежливо ответить, как заговорила Алина:
– На дурацкие вопросы можешь не отвечать. – Она взяла новенькую за руку и вытащила за дверь. – И вообще не обращай на них внимания. Эти мымры и мне покоя не дают.
– Да? – распахнула свои маленькие голубые глаза Снежана. – А тебе почему? Я-то новенькая, со мной понятно...
– Завидуют, – пояснила Алина спокойно. – Моей красоте, твоим успехам.
– Да? – Ганина на секунду задумалась. А потом выдала: – Ну и глупо. Успехам завидовать глупо, потому что любой может добиться таких же, надо просто отдавать себя делу целиком. – Снежана слегка покраснела, видимо, разволновалась. – А красотой можно только восхищаться. Что ей завидовать?
– Как это «что?» – оторопела Алина. Она-то считала, что все женщины (особенно такие заморыши) зеленеют от зависти, глядя на ее фигуру, волосы, лицо. – Ведь фигура, в отличие от успехов, не приходит после долгих тренировок.
– Ну и что? – тихо, но очень уверенно и твердо, парировала новенькая. – Счастье не в красоте.
Тут Алина не выдержала и рассмеялась. Конечно, что еще может сказать такая страшилка? Ей-то наверняка с пеленок об этом твердили, чтобы у девчонки комплекс не развился.
– Может, ты и права, – легко согласилась Алина. Не спорить же с убогонькой, а то чего доброго расплачется. – Но вот если бы у меня были скулы, как у Софи Лорен, я бы была самой счастливой женщиной на свете.
– Но ты и так красавица! – вскликнула Снежана. И в голосе ее было столько восхищения, причем искреннего, без грамма зависти, что Алина умилилась.
На сей оптимистичной ноте они и закончили разговор. После чего отправились в спортзал.
Тренировка прошла прекрасно. Алина была в ударе: она божественно двигалась, не упускала подач, молниеносно реагировала, а еще успевала следить за Ганиной, игравшей на соседнем корте. И, надо сказать, игравшей так себе. То ли не обвыклась еще, то ли не пришла в форму. Удар, конечно, у девчушки был метеорный. Просто удивительно, как в такой хилой ручонке может таиться столько силы. Но реакция замедленная, движения вяловатые. Да и сама Снежана не производила впечатления – уж больно угловата, неказиста и мелка. Прямо мушка-дрозофила. А самое ужасное – хрюканье, которое она издавала при подаче. «Хх-рррр-у!» – то и дело неслось с соседнего корта, будто не карманная малышка там играла, а страдающий ожирением и одышкой пенсионер.
