Нравственно-правовые критерии уголовно-процессуальной деятельности следователей - страница 27

В связи с этим мы присоединяемся к высказыванию В. М. Волженкиной: «Опосредование действия и применения общепризнанных принципов и норм международного права происходит через признание их внутригосударственным законодательством. Это правило установлено международным правом и не противоречит законодательству Российской Федерации. Отсутствие общего понятия общепризнанных принципов и норм международного права лишь усиливает необходимость их конкретизации как на конституционным уровне, так и на уровне отраслевого законодательства. При этом особую важность приобретает признание данных принципов и норм самим государством. Для этого необходимо их четко сформулировать в Конституции, отраслевом законодательстве, включая уголовно-процессуальное. Ситуационные решения Конституционного Суда по вопросу общепризнанности тех или иных положений международного права проблему не снимут, а в строго регламентированном уголовном процессе это приведет к негативным последствиям, разрушению самого уголовного судопроизводства»[115].

Международно-правовые акты в сфере обеспечения прав и свобод личности относятся к категории самоисполнимых для Российской Федерации, поскольку их нормы применимы к отношениям в сфере национального права[116], пригодны для прямого применения в ее системе[117]. Для реализации таких норм нет нужды сноситься с другими государствами и их органами. Более того – указанные нормы, собственно, и предназначены для их применения именно на внутригосударственном уровне, их реализация обеспечивается национальными правовыми, в том числе отраслевыми, и организационными средствами.

Кроме того, ч. 3 ст. 1 УПК Российской Федерации гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство…». Однако использование таких формулировок, как «общепризнанные принципы и нормы» в законе, а тем более в Конституции недопустимо[118].

Таким образом, можно сделать вывод, что принципы международного права носят нормативный характер в силу своего закрепления в международных договорах, пактах, конвенциях, декларациях. То есть юридической формой существования международно-правового принципа служит международный договор. Принципы международного права обладают более высокой степенью общности, нежели просто нормы международного права. Принципы и нормы международного права становятся обязательными для применения в национальной правовой системе только после выражения на то государством соответствующего согласия. В связи с этим раздельное указание на принципы, нормы международного права и международные договоры как на отдельные элементы, структурно входящие в правовую систему России, в ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации и в ч. 3 ст. 1 УПК Российской Федерации безотносительно факта присоединения (неприсоединения) к ним России юридически неверно, а потому существенно затрудняет их практическую реализацию.

В связи с этим в ч. 3 ст. 1 УПК Российской Федерации необходимо указать, что «принципы и нормы международного права, закрепленные в международных договорах, участницей которых стала Россия, являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство»[119].

В настоящее время критерием любого закона должно быть признание соответствия его положениям международного права, которые, в свою очередь, все больше и больше отражают общечеловеческие ценности: гуманизм, справедливость, милосердие, уважение естественных прав человека, его гражданских и политических свобод.