Торбун начал движение, и я сразу подобрался, перекатился назад, едва не порезавшись о свой же клинок.
– Не бойся, вставай, – усмехнулся десятник.
В этот раз я рискнул и встал сразу, одним рывком. И чуть не завалился назад, пытаясь сохранить равновесие. До меня стало доходить, что тут дело не только в пытках. Это тело само по себе было слабым.
Торбун медленным шагом обходил меня по кругу. Я повторял его движения, выставив меч перед собой, и, покачиваясь, шел в другую сторону.
Мелькнула трусливая мысль убежать. Я скосил глаза на блондина Кроммала. Его копье придаст мне отличное ускорение, если надумаю так сделать. Да и топоры тут метают неплохо.
– Ты, ноль, я не понимаю, зачем так злишь Небо? – десятник вздохнул, потер свою бороду, и погладил бритую голову, – Если такова твоя мера, то знай свое место.
Я покрепче ухватил меч, чуть расставил ноги, и сощурил глаза. Стоило поразмыслить, почему меня тут с дерьмом смешивают. В моем мире тоже такое есть, но в цивилизованных странах за это давно бы в суд подали.
На миг представив всю эту троицу, с их топорами, копьями и мечами на скамье подсудимых, я улыбнулся. Мне чуть полегчало, первый шок проходил.
«В нулевом мире один суд – Небо».
Я скосил глаза наверх – ох уж это небо. Сзади постепенно стихали крики людей, резня, судя по-всему, заканчивалась, но небо не спешило наказывать Зеленых Скорпионов. Такой себе суд.
– Ноль! – Торбун поднял вытянутую руку с мечом, отвел в сторону, и приготовился прыгнуть ко мне.
Однозначно, я в этом мире человек не первого сорта. Эта мысль не давала покоя, и я спокойно ответил:
– Я ведь тоже человек…
Раздался вздох удивления, окруживший меня со всех сторон. Десятник только начал отталкиваться, как, чуть не споткнувшись, замер, пораженно уставившись на меня.
«Почему, Небо, я попала в этого идиота?»
– Что ты сказал? – неверным голосом прошептал Торбун.
Воины, стоявшие вокруг, и даже седой знахарь, приложили пальцы ко лбу, глянув на небо. Будто осенили себя охранным знамением.
– Дерьмо нулячье, как ты посмел? – с ненавистью выдавил десятник, – Даже я, мастер зверь, третье жало, не позволяю себе такого…
– Я… что тут непонятного? – я даже возмутился.
Что это за мир, где себя даже человеком назвать-то нельзя? Зверями себя кличут, а людьми быть не хотят?
«Молчи, прошу тебя, молчи!»
Я тряхнул головой. Да что за тупость-то?
Медленно выдохнув, я снова сказал:
– Я че…
Рывок Торбуна я едва заметил. Вот он только что стоял, но взметнулась пыль из-под ног, и двухметровая махина за долю секунды оказывается рядом. Его клинок дугой летит в грудь. Я едва успеваю подставить меч и делаю рывок.
По мечу будто рельсой прилетело, и адская отдача разжала пальцы, но мне удалось бросить мое тело назад. Клинок сложился как крапива, перерубленная палкой, а я падаю на землю, пытаясь сгруппироваться. Две половинки меча улетели в разные стороны, чудом никого не задев.
Удар об землю выбил весь воздух из груди, но я по привычке, наработанной на службе, сразу кидаю колени на грудь и перекатываюсь назад. Вот только привычка в мозге, а не у тела.
