Холл восхищённо выдохнул и, воспользовавшись тем, что наставник Даби стоит к нему спиной, поднял вверх три пальца, демонстрируя Жимми своё уважение. Спорить с наставником было на грани безумия. Но безумия доблестного, бунтарского. Те из окружения Жимми, кто был посмелей, показали вслед за Холлом поднятые пальцы, кто потрусливей, затаили дыхание, но все исподволь косились на наставника Даби. Что ответит он на такой дерзкий вызов? Наставник же покраснел ещё сильнее, чем прежде, и лицо его стало бурым, словно он собирался вот-вот лопнуть от злости и избыточного кровяного давления. Он прищурился, обведя взглядом модуль, будто выискивая, кто ещё так думает и хочет с ним поспорить, затем его глаза остановились на Жимми.
– Когда есть выбор – легко ошибиться, – начал он с угрозой в голосе. – Потому его и нет, этого выбора, что общине не дано права на ошибку. И потом, глупо спорить, если не прав, а если прав, то незачем. Скажи мне, кто вложил в твою скудоумную голову, что ты можешь со мной спорить? Кто дал тебе дерзость превращать проповедь в болтовню? Как смеешь ты извращать «Заветы жития общины», да ещё при этом ссылаться на мудрость Винта?! А о кровожадности нунинов спроси у Чёрного Мала, уж он-то точно знает. Будь он жив, он бы тебе рассказал, каково это – попасть в клещи нунина!
– Чёрный Мал просто исчез. Он ушёл за Купол и не вернулся. В тот раз никого не было с ним рядом, и никто не мог видеть, как Мал погиб. Возможно, это была всего лишь роковая случайность. Он мог потерять флягу с водой и умереть в пустыне от жажды. Мог угодить в разлом и поломать ноги. Всё, что о нём говорят, – в общем, лишь догадки или даже выдумки. И уж я точно знаю, что в «Заветах» нет ни слова о нунинах! – продолжал спорить Жимми, видя по трясущимся губам наставника, что ещё чуть-чуть, и он добьётся своей цели. – Почему? Словно Винт никогда о них не слышал! Он никогда не упоминал ни о нунинах, ни об их кровожадности! Может, потому, что он их не знал? Возможно, что тогда их ещё не было?
– Твоё дело – следовать «Заветам жития», а не спорить с ними! – продолжал гнуть свою линию наставник Даби. – А я здесь для того, чтобы вложить «Заветы» в твою глупую голову. Выживание общины зависит от каждого из нас. Каждый человек – это винтик в её сложном механизме. А уж как ему вращаться – решает Синедрион! Не спорь с истиной, делай то, что тебе говорят наставники, и ты не навредишь общине.
– А как же быть с нунинами?
Осталось немного, и дело будет сделано. Жимми почувствовал это и решил нанести завершающий удар:
– Возможно, наставник, вы просто о них ничего не знаете? Всё, что вы видели, – так это высушенного рассохшегося нунина, который неизвестно откуда взялся, и ровным счётом ничего не даёт нам узнать об этих загадочных тварях. Вы знаете не больше нашего! Признайтесь, я ведь прав?
– Проповедь окончена! – наставник Даби нервно дёрнул ворот мантии, затем, с трудом рассмотрев дверь, двинулся к выходу. – Проповедь окончена! – повторил он, прежде чем покинуть модуль. Он хотел сказать что-то ещё, но его губы предательски задрожали. Наставник вдохнул полную грудь воздуха, но, так и не подобрав нужных слов, хлопнул дверью.
Вот теперь цель была достигнута. Жимми встал и поклонился:
– Проповедь окончена.
– Ох и достанется тебе! – восхищённо произнёс Холл. – Даби наверняка доложит идол-наставнику. Но всё равно ты молодец. Я теперь, перед выездом за углём, успею сходить в модуль за пищевым брикетом и водой, а то наставник всегда растягивает проповедь до самого отъезда, и приходится работать впроголодь.
