– Спасибо, вы очень любезны, – я заставляю себя соврать.
Он засовывает руку во внутренний карман пиджака и достаёт маленькую бархатную коробочку.
Моё дыхание резко учащается в панике, и я прилагаю все усилия, чтобы продолжить ровно стоять.
– Афина, я уверен, что ты станешь отличной женой и матерью, – начинает он, и от последнего слова мне становится плохо. – Такая красивая девушка заслуживает подходящего ей кольца.
Он открывает коробку, и мне в глаза сразу попадает блеск бриллианта. Огромный квадратный камень с острыми углами обвит в жёлтое золото. Не спрашивая разрешения, он берёт мою руку в свою.
– Ты согласна стать моей женой? – спрашивает чисто для формальности Колт.
– Да, – говорю я и сглатываю ком.
Он надевает кольцо мне на палец, и оно ощущается тяжестью на сердце и душе.
Наслаждаясь знаком принадлежности ему, он целует мои руки своими тонкими губами и довольно улыбается. В этот момент позади нас появляются члены семьи, и он гордо показывает им кольцо на моём пальце.
Аметист оказывается первой рядом со мной и обнимает меня.
– Я рада за тебя! Какое красивое кольцо, немного велико, но мы быстро это исправим, – заверяет она меня и отходит в сторону, позволяя другим занять её место.
– Надеюсь, что вы не будете тянуть с внуками после свадьбы, – говорит Алистаир за ужином.
– Не беспокойся, отец, я планирую завести детей сразу, чтобы Афине не было скучно дома, – отвечает ему сын.
Во мне разгорается гнев: он даже не спросил меня о моих планах. Как он может говорить за меня?!
– Ты не хочешь, чтобы я работала? – не удержавшись, спрашиваю я.
– Дорогая, работа для мужчин, а не для женщин, – отвечает его отец.
– Не переживай: ты ни в чём не будешь нуждаться. – Колт берёт мою руку, и я немного морщусь.
– На кого ты учишься? – спрашивает Мэри.
– На программиста.
Все мужчины за столом разражаются смехом.
– Неужто ты хотела работать в нашей компании? Дорогая, женские мозги не предназначены для такой логической и сложной работы.
Алистаир Хармон – мерзкий ненавистник женщин, и я презираю его с первой встречи. Его слова пропитаны ядом и желчью. Мне хочется сказать ему, что его компания – это жалкая пародия на «Стар Индастрис» и что не ему оценивать мой ум.
– Точно не в вашей, – говорю я шёпотом, не сдержавшись.
Но мой отец всё равно это слышит – его глаза пронизывают меня. Страх зарождается в позвоночнике.
Я выпрямляюсь и молчу до конца ужина, не пытаясь даже делать вид, что слушаю их пустую болтовню.
***
Как только лифт закрывается, я немного выдыхаю от облегчения, что семейство Хармон наконец-то покинуло нас.
– Папа, я пообещала друзьям, что увижусь с ними, – беря свою сумочку и нажимая на кнопку лифта, говорит сестра.
– Конечно, дорогая, – отец целует её в лоб и провожает.
Не теряя времени, я быстро поднимаюсь по лестнице. Мне не терпится снять с себя это платье и смыть все прикосновения за вечер.
– Афина! – слышу я голос отца и застываю.
Тяжёлые руки ложатся мне на плечи и разворачивают меня. Я поднимаю глаза и встречаюсь с синей бездной отца. Его глаза стали разъярёнными, как у быка, увидевшего красную тряпку. Я сжалась, зная, что дальше последует. Он хватает меня за руку и волочит вниз. Каблуки спадают с меня, и мои босые ноги еле поспевают за ним.
В кабинете стоит запах его сигар, смешанный со скотчем. Желчь поднялась и подступила к горлу. Нос незамедлительно начало пощипывать.
