– Это не повар, это уголовник! – прервала мои размышления очередная горестная тирада друга. – Разве можно так обращаться с тестом?!
– А по-моему, вкусно.
– Как же ты живешь, если для тебя это – вкусно?!
В прежние годы кормили лучше. А вот насчет жизни – не уверен.
– Как видишь, пока не помер. Идем в контору, может, появилось что-нибудь.
В вербовочном пункте тишь и гладь полного штиля.
Местный работник отгородился от всего мира газетой. На скамейке у стены устроилась жгучая брюнетка в шляпке и приличном светлом пальто. Читает книгу и сосет леденец на палочке. Заказчица? В серых отрядах таких барышень не водится.
Почувствовав мой взгляд, девица оторвалась от чтения и насмешливо выгнула бровь.
Я в ответ широко улыбнулся. Ясно, что стерва. Ехидина. Насмотрелся я на таких в прежние годы.
Весть о том, что Амалия Кондрагон, по покойному мужу Лусебрун, сбежала с любовником, быстро облетела берега Узкого озера. Общество было скандализировано. Соседи принялись кататься к нам в усадьбу якобы для того, чтобы выразить соболезнования враз набившимся в дом родственникам отца, а на деле – поглазеть. Почтенные матроны взирали на меня с презрением, осуждающе поджимали губы, а их малолетние детишки радостно подхватывали от мамаш произносимое шепотом «сын шлюхи». Оттого, что слова были гадкими, запретными, их выговаривали с особым удовольствием. Барышни постарше многозначительно переглядывались со своими кавалерами, и именно так, как сейчас особа с леденцом, выгибали выщипанные по моде брови.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
