Она подскочила к «Меньшикову» и с криком «Ложись!» оттолкнула его в сторону. То ли от ее толчка, то ли реакция у парня была хорошая, но он вмиг оказался на земле. Охранник не успел ничего понять. Надежда выбила пистолет из его рук, подхватила оружие и выстрелила в первого мотоциклиста в тот самый миг, когда его напарник выхватил из-за пазухи пистолет-пулемет.
Ее пуля попала точно в грудь мотоциклиста. Он выпустил руль, нелепо взмахнул руками и повалился на седока за своей спиной. Тот перехватил руль, но успел при этом нажать на спусковой крючок. Только пули ушли в небо, а сам мотоцикл пошел юзом, упал набок, и его закрутило по дороге. Поднимая тучи пыли, он скатился на обочину. А на самой дороге остались лежать неподвижно два тела.
Второй мотоциклист, резко затормозив, заложил крутой вираж влево и, чуть не потеряв при этом седока, ушел в поле, засеянное овсом, но через сотню метров забуксовал. Черные комья земли летели из-под его колес. И бандиты, даже не заглушив мотор, бросили мотоцикл и ринулись к ближнему лесу.
– В джип! В джип давай! – крикнула Надежда и, не вернув охраннику пистолет, бросилась к одному из джипов, который уже мчался навстречу.
Она вскочила в салон внедорожника и приказала водителю:
– Вперед! Вон за теми ублюдками!
Она показала в сторону двух убегающих по полю людей в кожаных куртках, которые они пытались снять на ходу. От шлемов они освободились тотчас, как расстались с мотоциклом.
Джип резво перевалил насыпь и помчался по полю, оставляя заметную колею, особенно черную на фоне ярко-зеленых посевов. Но это Надежда разглядит после. Сейчас она видела только спины мчащихся во весь опор бандитов. Тут она заметила второй и третий джипы, которые нагнали их, и, приоткрыв дверцу, закричала:
– В клещи! В клещи берем! Стрелять только по ногам!
Ее послушались. Один из джипов пристроился сзади беглецов. Второй стал обходить их справа. За рулем этой машины Надежда заметила парня в белом. Ее же машина предприняла обходной маневр слева. Беглецы заметались и несколько раз полоснули короткими очередями по машинам. Пули противно взвизгнули, ударившись о корпус.
– Держи меня! – крикнула Надежда водителю, тому самому охраннику, у которого отобрала пистолет. Он молча облапил ее правой рукой, а левой продолжал крутить баранку. Теперь Надежду меньше мотало по сиденью, и она могла более тщательно прицелиться. Она так и сделала. И высунувшись в окно, прокричала: – Бросай! Бросай оружие! Стреляю на поражение! – В ответ раздалась автоматная очередь, и пули прошили боковое стекло салона рядом с ней. Чудом только они не задели ее и водителя.
Но Надежда вновь высунулась наружу и выстрелила в ответ четыре раза. Затем сделала паузу и снова выкрикнула:
– Сопротивление бесполезно! Бросай оружие!
В ответ не стреляли. И Надежда, не дожидаясь, когда джип затормозит окончательно, выскочила наружу.
Оба бандита сидели на земле, зажимая руками раны на ногах. Автоматы их валялись на расстоянии вытянутой руки. При виде устремленного на них пистолета они подняли перепачканные в грязи и крови руки вверх. Первого бандита Надежда рывком уложила лицом в пашню, вторым занялись охранники из подоспевших джипов.
Она присела на подножку одного из них и вытерла лицо тыльной стороной ладони, забыв, что до сих пор сжимает в ней пистолет.
– Эй! Отдай ствол! – к ней подошел охранник и протянул руку за оружием. Она молча ткнула пистолет ему в ладонь и поднялась на ноги.
