Через несколько дней после той встречи на улице Авис и Тони стали «парой». Но когда об этом узнала мать девушки, она попыталась задушить эту любовь в зародыше. Мэриен Джонсон считала (как и многие родители в Провинстауне), что в семнадцатилетнем Тони Косте есть что-то ужасно неправильное. Авис и ее подружки поделили жвачку и принялись спорить, кому достанется кольцо Тони в качестве кулона.
Предостережения матери на Авис не подействовали. Она знала Тони чуть ли не всю свою жизнь. Он каждый год приезжал в Провинстаун на лето. Но, увидев, как он подходит к ней с подружками тем апрельским утром 1962 года, она почувствовала, что смотрит в будущее, когда сможет вырваться из-под удушающего контроля матери и перестанет заботиться о своей сестре Кэрол, страдавшей волчанкой. Эта обязанность лежала на ее плечах тяжким грузом. Стоило ей пожаловаться, что все обязанности по дому – вынос мусора и прогулки с собакой, – приходится выполнять ей, мать рявкала: «Скажи спасибо, что можешь ходить». Состояние ее сестры Кэрол ухудшалось. Из-за постоянных болей девочка превратилась в отшельницу. Авис развлекала ее школьными историями, катала на велосипеде по всему городу, добывала для нее моллюсков в заливе и рассказывала про мальчиков. Когда Авис и Тони начали встречаться, Кэрол жадно выслушивала тайные признания сестры, а та рассказывала о страстных ласках – а потом и о сексе.
В старшем, мудром бойфренде Авис видела мужчину, способного дать ей взрослую жизнь, о которой она всегда мечтала. Ей хотелось выйти замуж. В ушах ее звучали сладкие слова «миссис Авис Коста». После конфирмации в церкви Святого Петра она вышла из церкви и увидела Тони, ожидавшего ее у подножия лестницы. Он походил на Элвиса Пресли – блейзер, отглаженные брюки, черные ботинки, набриолиненные волосы и ослепительная улыбка. Спускаясь к нему, Авис чувствовала себя счастливой невестой, а не девочкой после причастия[14].
Страхи Мэриен по поводу Тони еще больше усугубились, когда она узнала, что он находится на испытательном сроке за попытку изнасилования, совершенную в Сомервилле всего год назад. Но было слишком поздно.
«Он хотел меня, – вспоминала Авис. – Мы оба хотели друг друга»[15].
Поскольку ей было всего тринадцать, чтобы пожениться, им нужно было согласие матери, но Мэриен категорически отказала. Тогда подростки решили вынудить ее согласиться – для этого Авис нужно было забеременеть. Сексом они занимались на городской свалке и в Пилгрим-Спрингс – оба места располагались достаточно близко, чтобы девушка успела вернуться к следующему уроку. Когда времени было побольше, они отправлялись на печально известную «дорогу влюбленных» Труро – просеку в густом лесу за кладбищем Пайн-Гроув. Там повсюду валялись использованные презервативы – молодежь ездила сюда потрахаться, но к беременности никто не стремился. Вскоре Авис забеременела – и неудивительно, ведь они занимались сексом каждый день, иногда даже утром и вечером[16].
Когда дело было сделано, Мэриен Джонсон пришлось подписать согласие на брак, но ее это совсем не радовало.
– Ты сознательно соблазнил ее, – заявила она Тони. – У тебя ни стыда ни совести. Ты это знаешь, твои родственники это знают… Ты женился, только чтобы избежать тюрьмы[17].
20 апреля 1963 года, в день восемнадцатой годовщины гибели отца, Тони и Авис поженились в церкви Святого Петра. Венчал их отец Дуарте. Авис была на четвертом месяце беременности. Перед алтарем она пала в обморок, и Тони пришлось держать ее на руках в течение всей службы. На банкете в гостиной бабушки Авис вырвало – ей было всего четырнадцать лет.
