Но всё-таки неплохо бы для начала увидеться с ребёнком, вдруг он такой, что ни за какие деньги и близко подойти не согласишься, а уж тем более отвечать за него. То есть за неё. И внутрисемейные отношения здесь весьма своеобразные: отец-одиночка с двумя очень разновозрастными детьми от разных матерей, с каждой из которых свои проблемы. А сам он, кажется, вполне ничего — без всяких там романтических контекстов — и внешне вполне приятный, и характер вроде бы адекватный: ни излишней заносчивости, ни высокомерия, ни снобизма, ни глупой напыщенности. Котенков будто ещё и Аринины мысли услышал, указал рукой на дверь:
— Пойдёмте, я вас с Евой познакомлю. — И сам двинулся в сторону выхода, а поравнявшись с Ариной, произнёс: — В принципе, место ваше. И дочке вы, думаю, понравитесь. Или вы действительно чисто посмотреть пришли?
— Нет, — возразила Арина. — Работать.
Они опять прошли через холл, но теперь уже точно к лестнице, ведущей на второй этаж, и всю дорогу Котенков деловито сыпал наставлениями:
— Вопросы про её мать с Евой лишний раз лучше не обсуждать. Чтобы случайно ничего лишнего не ляпнуть. Если только она сама заговорит. Но всё-таки постарайтесь избегать этой темы. Переведите разговор на другую. Для вас же подобное не проблема?
— Она переживает? Скучает по ней?
— Она почти уже четыре года живёт со мной, — вместо прямого ответа, сообщил Котенков.
— И что, всё это время они не виделись?
— Почти, — выдал Котенков достаточно безучастно, и Арина предположила, с трудом сдержав готовые прорваться удивление и осуждение:
— Вы не позволяли?
Он шагнул ей наперерез, вынудив резко остановится, и сам замер, развёл руками, воскликнул с праведным возмущением:
— Слушайте, Арина Валерьевна. Вы за кого постоянно меня принимаете? Сначала заявляете, что я бью сына. Теперь, что я запрещаю дочери видеться с матерью.
— Ну, про сына я же не всерьёз! — воскликнула Арина. — Это вы, первый, меня обвинила, что я его похищаю. — Правда виноватой она тоже немного себя почувствовала, потому и поспешила заверить: — И я просто уточняю. Безоценочно. Всё-таки трудно представить, что мать не хочет видеться с собственным ребёнком.
— Матери тоже разные бывают, — сухо вывел Котенков куда-то в пространство и сразу же добавил довольно резко, теперь уже точно обращаясь к Арине: — И вообще это не ваше дело. У вас своя личная жизнь есть. Вот ею и интересуйтесь. — Мотнул головой, словно стряхивая с себя ненужные эмоции, и произнёс уже спокойно: — Ладно, идёмте дальше.
Он подошёл к одной из дверей, распахнул её, открывая спрятанное за нею пространство.
7. Глава 7
Типичная девчачья комната, уютная и милая. Наверняка над интерьером поработал дизайнер. Уж слишком гармонично, мебель тщательно подобрана, и по цветовой гамме, и по стилю, и по удобству. Только хозяйки на месте не оказалось, но Котенков ни капли не растерялся, двинулся дальше по коридору, к другой двери.
Та оказалась чуть приоткрыта, и в узкую щель легко проникали звуки, такие типичные, что Арина без труда определила — от компьютерной игры. Потом раздался детский смех, громкий, искренний, заразительный и немного знакомый юношеский голос, слишком тихий, чтобы разобрать произнесённые слова. А вот с отношениями между братом и сестрой, несмотря на ощутимую разницу в возрасте, похоже, всё в порядке.
Арина потянул за дверную ручку, перешагнула через порог, Котенков вошёл следом, остановился рядом. Их появление заметили не сразу и не все (но возможно, просто сделали вид, что не заметили) только девочка, видимо, всё-таки что-то услышав, заметив краем глаза или почувствовав, обернулась спустя несколько секунд.
