Я воткнулась в телефон, выискивая новые предложения работы.
- Позвонить не найдется?
Я едва вслух не хихикнула. Парнишка лет десяти, громыхавший своим самокатом, затормозил возле меня. Вопрос прозвучал как традиционный наезд гопников: «Закурить не найдется?»
- Нас из лагеря отпустили, а бабуля щас на станции, зеленью торгует, чтоб на ужин заработать. А у меня ключа нет, вот и катаюсь туда- сюда.
Без всякой опаски я протянула ему телефон и убедилась в правоте народных пословиц. Русский мужик задним умом крепок. Как и русская девушка. Если катаешься туда-сюда, чего ж не прокатиться до станции и самому не взять ключ?
Поганец взял телефон и рванул на своем самокате прочь, не оставив мне шанса догнать его.
А каковы шансы на то, что полиция найдет паршивца? Нулевые. Скажут, ищем.
А мне не то что на новый телефон денег не наскрести, мне скоро дешевые куриные лапки на суп не на что будет купить.
После позорного изгнания из дома Вяземских у меня внутри полыхала злость. А сейчас навалилась апатия. Я лузерша. Мне ни в чем не везет.
В отчаянии я влезла на скамейку с ногами, словно изображая свернувшегося в клубок ежика.
Однако отгородиться от недружелюбного мира мне не удалось. Не знаю, правда, сколько прошло времени, но кажется, немного, прежде чем меня выдернули из кокона блаженной жалости к себе.
- Эта лохушка? – спросил устрашающего вида громила в строгом костюме у моего воришки, которого он крепко держал за руку.
- Эта, - понурив голову, ответил тот.
- Держи телефон. И больше не будь раззявой, - нравоучительно пророкотал верзила, протягивая мой аппарат.
- Пойдемте с нами. Прохор Андреевич велел привезти вас, - подал голос спутник верзилы. Странное дело. Неужели уровень воспитанности обратно пропорционален массе тела?
Какое же отвратительное это чувство собственной ничтожности! Если бы не кредит, который ждет взноса, я бы сейчас уверенно сказала: «Я не его крепостная, так что велеть он ничего не может в отношении меня!»
Но в моем положении заявлять о своем достоинстве неразумно, хотя я понимаю, что суюсь в настоящий гадюшник. Чует мое сердце, что придется ходить по дому, как по минному полю. Слышала, что некоторые работодатели за малейшую провинность вкатывают штрафы. А с таким ребенком как Луковка нельзя будет сладить, не нарушив какую-нибудь инструкцию, заумно составленную Илоной.
Да и сам Вяземский не лучше. Настоящий барин, свысока поглядывающий на челядь. И внешность соответствующая. Темно-русые волосы аккуратно пострижены, небрежная на первый взгляд щетина, аристократически правильные черты лица и этот усталый, словно подернутый ледком взгляд с выражением: "Ну почему ж все такие тупые?"
Предчувствия меня не обманули. Как я уже и успела убедиться, для него существует только два мнения – его собственное и неправильное.
Я снова предстала перед его очами, естественно, в его кабинете, где он восседал за массивным столом из красного дерева, какие мы с бабулей видели в музеях. Не удивлюсь, если у него под пиджаком спрятана цепочка с золотыми карманными часами.
- Итак, Мария, я принял решение. Даю вам шанс третий раз произвести первое впечатление. Озвучьте, на основании чего вы претендуете на должность гувернантки.
Я чуть не задохнулась от злости. Какой индюк! Это он принял решение? Нет бы по-честному сказать: «Я передумал». Так нет! «Принял решение». Будто я все это время не грызла ногти от расстройства в лесополосе, а смиренно ждала под дверью, пока барин обдумает все. Да-да! Глаза в пол, робко теребим край платья и дрожащим голоском отвечаем. Или как получится. Получилось не очень учтиво. Но я старалась.
