Больше мы не проронили ни слова, каждый думая о своём. У меня же в мыслях была неразбериха. Я не могла остановиться на определённой. Видимо сказывалась усталость. Поэтому позволила им просто плыть в голове, пытаясь успокоить их бурный поток.
Через некоторое время на горизонте показались очертания домов. Старых, древесных, с деревянными калитками.
Вывески с названием села никакой не было, но поселение было достаточно большим. Дома следовали друг за другом. Их последовательность была странная. Мы ехали, будто, по спирали, постоянно поворачивая к центру. И не останавливались, пока не добрались до середины.
В центре находился дом старейшины, а сообщила нам об этом вывеска рядом с воротами. Так как из всех домов, только там были люди во дворе, мы решили спросить об остановке на ночлег у них.
Они услышали звук мотора издалека, поэтому стояли около двери дома, напряжённо всматриваясь в машину. Их было трое.
Пухлая женщина в сарафане с шалью и длинной косой до бедра. Седой бородатый старик в длинном халате до пола, выполняющем толи роль плаща, толи кофты. Молодой мужчина в шароварах, сапогах до колена и белой рубахе.
Никто не улыбался, не встречал нас с распростёртыми объятиями. Они, молча, стояли и разглядывали машину.
– Сиди здесь, я с ними поговорю, – остановив машину у ворот, сказал Джон. Как только он вышел из машины, ему навстречу пошёл седой старик.
– Пусть солнце освещает вам путь дорогу, – сказал он, прикладывая кулак правой руки к сердцу.
Джон, недолго думая, повторил действие и сказал:
– И вам быть в добром здравии.
Но видимо он ответил не так, как полагалось, потому что бровь старика изогнулась в удивлении.
– Вы не местные, – не спрашивая, подметил старик.
– Нет, – ответил Джон, напряжённо ожидая дальнейших действий.
– И не гончие.
– Нет, – не подавая виду, что слышит в первый раз о гончих, вновь подтвердил он. – А это может быть проблемой?
Старик осмотрел его с ног до головы, перевёл взгляд на меня и машину. И приняв какое-то решение, скрестил руки на груди.
– Смотря откуда вы.
– Издалека.
– Откуда?
– Мы с семьёй заблудились, повернули не туда. Нам нужен ночлег, в машине спать не очень уютно.
– Жена? – показывая головой на меня, спросил старик.
– Да, – и продолжил, внимательно наблюдая за реакцией людей, – с маленьким сыном.
– Сын – это хорошо, продолжит ваш род в дальнейшем, – с доброжелательной улыбкой сказал старик. – А жена молодая, красивая. Держи рядом, за такую в наших степях с руками и ногами оторвут.
Сказано это было с тихим смешком, намекая, что это была шутка. Но после Браслетов, в моей голове сложилась картинка, как эти ноги и руки отрывают, поэтому с трудом сдержалась от скорчившейся мины. Скромно улыбнулась, показывая смущение.
– Мне и самому она нужна, так что придётся вашим ребятам постоять в сторонке, – улыбаясь, сказал Джон, а потом повернулся ко мне лицом и весело подмигнул.
И тут меня накрыло настоящее смущение. Покраснела, потупила глазки, как самая настоящая скромница. А старику, видимо, понравилась моя реакция.
– Да будет так. Идёмте в дом. Накормим, напоим, уложим, а завтра уже решим, как вам помочь, – с этими словами он развернулся и пошёл в дом. – Меня зовут Федот, жену мою Мариса. Мой племянник – Иврид. Мариса приготовь им гостевую комнату.
Мариса кивнула своему мужу и ушла исполнять просьбу. Джон же вернулся за мной и Кириллом. Взял сына на руки с большой сумкой и закрыл машину.
