Нюрочка и другие рассказы. Наша жизнь в стране Советов… - страница 2

А на любимых занятиях по переводу что мы только не переводили! От «Жерминаль» Золя до «У попа была собака, он ее любил». Казусов было великое множество! Вот, например, перевод одной нашей студентки:

– Семья сидела за столом, ела курицу, и девочка попросила: «Мама, дай мне, пожалуйста, куриное бедро (вместо ножки)!»

Или еще интереснее. Студентка увлеклась и французское слово рipe («пип» – курительная трубка) не перевела, но добавила к нему русское окончание:

– Старик, сидящий на пороге своего дома, вытащил изо рта свою старую пипку.

Народ в аудитории замер, сначала не поняли, – что тут не то? Пока «Арамис» сквозь рыдания и слезы не спросил:

– Как? Как это?

И до конца пары рыдали уже все.

Очередную хохму устроил «Арамис-д’Артаньян» после последнего звонка и нашего концерта, где народ читал стихи и изображал пародии на весь педагогический состав. Преподаватели были потрясены и счастливы от талантливых студентов, которые лили нескончаемый елей в их адрес и низвергали свой сарказм на нового националиста-ректора, пытающегося насадить в институте украинский язык вместо русского.

Вечером того же дня наш сокурсник, болгарин Вася, принес мне в общежитие огромный букет прелестных кремовых роз и сказал, что это от одного молодого человека, который велел сказать, что ты – девушка его мечты!

Мы долго пытали Васю, кто этот молодой человек, но тот стоял насмерть и не признался. Неделю мы ломали голову всем курсом. И вдруг в перерывах между экзаменами и консультациями ко мне, хитро улыбаясь и сверкая лысиной, шнобелем и красными оттопыренными ушами, подходит мой обожаемый 74-летний «Арамис-д’Артаньян» и спрашивает:

– Вы таки получили мои цветы?

– А, так вы и есть тот самый молодой человек? – спросила я, растерявшись.

Но завершила хохму его остроумная жена Гонда. Перед экзаменом по немецкому она неожиданно спросила меня, грассируя свою немецкую «р»:

– «Девушка моей мечты», а вы не боитесь, что я вас сейчас ср-р-режу на экзамене?

Вряд ли ещё где-нибудь у студентов были свои такие любимые «Три Мушкетёра»…

Алеше два года

Читаю белобрысому и толстенькому Алешке уже знакомую ему жестокую французскую сказку Шарля Перро «Красная Шапочка». Когда дело дошло до Волка, Алешенька схватился пухлыми ручонками за щечки, зажмурился и в страхе произнес:

– Ой, боюсь, боюсь, боюсь!

Читаю дальше.

– Бабушка, почему у тебя такие большие уши? – спрашивает девочка.

Совершенно неожиданно для меня мальчик, взяв себя за ушки, вдруг быстро, но уверенно проговорил:

– А у Ëси ма… а… ненькие уськи!

– Бабушка, а почему у тебя такие большие руки? – продолжила я читать громким голосом.

Алеша помахал у меня перед носом своими ручками и сказал, заглядывая мне в глаза и вопрошая:

– А у Ëси маненькие лютьки!? Вот, Бася, си, – маненькие!? – повертел внучок перед моим носом своими пухленькими ручками и тесно прижался ко мне.

– Бабушка, а почему у тебя такие большие глаза? – спрашивает Красная Шапочка.

– А у Ëси ма… а… ненькие газьки! – сказал ребенок, сощурив и без того миндалевидные глазки, и показал кончиками пальчиков, сжимая их, какие у него маленькие глазки, не желая ничем походить на страшного Волка из сказки.

– Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?

Неожиданно, тяжело вздохнув, Алешенька решительно захлопнул книгу, отказываясь слышать финал.

– Бася, идем игать!

– Подожди, мальчик, все ведь хорошо закончилось: пришли охотники и спасли бабушку и Красную Шапочку! Смотри! – я открыла книгу, Алеша заглянул нехотя, но охотников там не увидел или не захотел увидеть и опять решительно захлопнул книгу.