О чем говорят немцы. Рассказы с юга Германии - страница 2

Я была уверена, что таких казусов у меня не будет. Спойлер: я ошиблась. Во всем были виноваты глухарь и лось.

Я приехала в Германию в нулевых годах, в черном пальто и с уверенностью, что знаю язык в совершенстве. Это самая прекрасная черта молодости (после упругой груди) – уверенность в себе, причем такая, что позитивные вибрации сбивают на лету птиц.

Так вот о птицах. Я решила удариться в воспоминания детства и рассказать, как мой дед охотился на глухарей в тундре. Они ж, когда токуют, ничего вокруг не замечают, и можно близко к ним подойти.

Важный нюанс – слову «глухарь» школа и институт как-то не учили. Очень досадный промах, ведь, согласитесь, слово крайне важное, просто каждый день нужное.

Интернет в нулевых был такой редкий, как и сам глухарь. В компьютере только. В общем, я попыталась включить логику и начала рассказ:

– Муж, ты знаешь такую птицу, которая глухая?

На немецком глухая это Taube.

Муж согласно кивнул.

Проблема в том, что таубе – это по-немецки «голубь». Не спрашивайте почему, но такого кульбита никто не ожидал, поэтому я рисовала картину маслом:

– Они ж здоровые, до пяти килограммов самец, начинают брачные игры когда, он хвост и бороду распускает и ТК! ТК! Можно подойти близко, и готова добыча! А так они людей боятся.

У мужа от ужаса встали дыбом усы. Он представил себе гигантского бородатого голубя в тундре и решил меня переубедить:

– Ну ты что! Они ж обычно маленькие, меньше кошки, и повсюду, от Берлина до Нью-Йорка, их бабушки подкармливают, а они на подоконниках срут! А некоторые их разводят в качестве почтовых птиц! Выставки вон целые есть!

Перед моими глазами возникла картина мегаполиса, где стаями летают маленькие глухари, бабушки кидают им булки, а те в ответ кидают им письма.

Я спросила мужа, не издевается ли он надо мной, но тот продолжал:

– А еще это ж птица мира! По легенде, именно ее выпустили с Ноева ковчега искать веточку.

Глухарь с веточкой, пролетающий над Всемирным потопом, был контрольным выстрелом в мою фантазию, и я сказала, что муж перепил.

Но решила дополнить историю, добавив, что там, где дедушка ловил глухарей, он охотился и на этих…

Лосей. Слово «лось» в институте мы тоже не проходили, поэтому в моем мозгу я поскребла по сусекам и нашла слово… Hirsch. Олень, то бишь. И стала активно рассказывать, что там, где летают огромные глухие голуби, есть еще губатые олени с большими ушами и висящей под горлом кожей, большие, до 500 килограммов.

Муж окончательно пришел в ужас от таких Бемби-терминаторов и ответил, что это какие-то чернобыльские твари.

Кстати, по-немецки глухарь это Auerhuhn, пойменская курица. А лось – Elch. Кто ж знал, немецкий иногда совершенно нелогичный язык.

Кошка принесла в подарок живую мышь и положила на ковер, торжественно поясняя: вот подарок, почти некусаный, bitte schön.

Фрау Мюллер не оценила роскошь подарка и заорала. Весьма невежливо с ее стороны.

Мышь была в шоке, но в хорошей физической форме, поэтому просто сдаваться не собиралась, а с победным писком рванула по периметру комнаты, вызывая визг у женской части.

Фрау Мюллер честно пробовала поймать ее веником, но не успела. Мышь юркнула в кошачий игрушечный лабиринт и была настроена не сдавать пост.