– Ну что ж, мне пора возвращаться домой, – вздохнув, сказала Сегедель. – Мама будет обо мне беспокоиться. – Мне было очень хорошо с тобой, Сабанай, и так не хочется расставаться!
– И мне тоже, любимая! – воскликнул он. – Когда ты поговоришь со своей мамой о нас с тобой?
– Я сегодня же поговорю с ней, – ответила девушка. – Я уверена, мама не будет против нашей свадьбы. Только вот мой старший брат Рататуй может помешать нам. Он очень ревнивый и не подпускает ко мне ни одного мужчину.
– Почему? – спросил Сабанай, с удивлением посмотрев на девушку.
– Я и сама не знаю, не понимаю, почему он так меня ревнует, ведь я его сестра! Мама говорит, он стал такой после того, как потерял двух своих жен – сначала одна умерла, потом другая.
Мужчина с тревогой посмотрел на Сегедель.
– Тогда нам нужно будет лучше уехать из твоего дома, – сказал он.
– Это так, – ответила Сегедель. Но дело в том, что я наследница состояния матери. Все это очень непросто. Ну, мне и правда пора! – сказала девушка, поднимаясь. – Мы еще поговорим обо всем этом! Мне нужно вернуться домой до того, как пригонят стада с пастбищ! Если Рататуй увидит, что меня нет, может устроить скандал. Хотя я и не боюсь его, но это будет неприятно.
Влюбленные обнялись и тронулись в обратный путь. По дороге Сабанай рассказывал Сегедель о своей жизни на Альбионисе. Вскоре они вышли на опушку леса.
– Через три дня я буду ждать тебя здесь, любовь моя, – сказал Сабанай, обнимая и целуя девушку на прощание. Они еще несколько минут стояли, целуясь, будучи не в силах расстаться. Наконец, Сегедель с сожалением оторвалась от своего любимого, помахала ему рукой на прощание и направилась к поселку.
Ей очень не хотелось, чтобы жители селения видели, как она выходит из лесу. Дорога, ведущая к воротам, была у всех на виду. «Сейчас все люди будут обо мне судачить, – подумала она, стоя за деревьями и глядя на свой поселок, находившийся на холме.
Неожиданно девушка услышала шум. Она оглянулась и увидела, что по дороге к воротам приближается обоз, состоящий из нескольких телег, запряженных лошадьми и сопровождавших их всадников. Приглядевшись, она поняла, что это были крестьяне из соседней деревни и торговцы, которые привезли вино и другие продукты – которые не производились у них в поселке. Они поставляли все это для правителя и его семьи. Сегедель облегченно вздохнула. Она подождала, пока обоз поравняется с ней, и незаметно вышла из своего укрытия, прихватив с собой пучок трав и делая вид, что собирала их в лесу. Она кивнула крестьянам, и примкнула к их обозу. Вскоре телеги и всадники оказались у каменной стены, и девушка, стараясь казаться незамеченной, проскользнула в ворота вместе с гостями. Оказавшись внутри, она облегченно вздохнула и быстро побежала к своему дому.
Оказавшись у себя в усадьбе, Сегедель облегченно вздохнула. У дверей их круглого дома сидели Рогнеда и Манийза.
– Ну, вот, наконец, и ты! – воскликнула Рогнеда. – Как все прошло? – спросила она, бросая острожные взгляды на Манийзу, стараясь, чтобы ее младшая дочь ничего не заподозрила.
– Все хорошо, мама, – весело ответила Сегедель.
Рогнеда заметила, что глаза девушки как-то особенно блестели – ее дочь вся так и светилась от счастья.
– Манийза, иди, занимайся своими делами, – сказала она младшей дочери.
Девушка встала, поклонилась и удалилась за дом.
– Пойдем за стол, там остался твой обед, – сказала Рогнеда Сегедель. – Поешь и расскажешь мне обо всем.. Вижу, что вы поладили с этим человеком!
