Подобные мысли заставляли нервничать, и Демьян по привычке подергал один из браслетов на руке. Браслет этот был сплетен из пряжи, что Агата в свое время использовала для его рубахи. Несколько лет назад он нашел способ обходиться без нее и теперь носил его как напоминание о сестре и о том, что это она спасла ему жизнь.
Прерывая его размышления, рядом на скамейку приземлилась девушка в длинном многослойном сарафане. Высветленные волосы были собраны во множество косичек, украшенных цветными прядями. Девушка поставила рядом с ним картонный стаканчик с кофе. Демьян, не глядя, взял его и отпил. Американо. Отлично. И уже собрался вернуть его на лавочку, когда заметил надпись на картоне. «Мудак».
– Ну и за что? – поинтересовался Демьян, нахмурившись.
– За твои вчерашние ночные звонки, – недовольно ответила Юля. – Коля теперь думает, что между нами что-то есть.
Внутри похолодело. Отчаянно пытаясь вспомнить, что было ночью, Демьян ощутил, как завибрировали в венах силы. Словно пчелиный рой, почуявший опасность и приготовившийся напасть.
Сидеть.
– А я тебе звонил?
– Ага. Предлагал выйти за тебя замуж! – нервно засмеялась она. – И еще плел какую-то чушь, что защитишь от чего-то…
Она смеялась. Демьян бы тоже засмеялся – хотя бы для того, чтобы не сдохнуть от ужаса и перевести всё в шутку. Не вышло.
– Юль…
– Вот только извиняться не надо, – перебила Юля. – Серьезно, Авдеев, это что вообще было? Ты что, был пьян? Дём…
Ответить на это было нечего. Демьян не собирался вчера напиваться. Просто зашел в бар, потому что был вечер пятницы и он решил, что можно немного расслабиться, и лучше тогда среди людей, чем одному, потому что одному – вот это уже диагноз. А вот что было потом…
Довольно часто после ночей, проведенных в обществе алкоголя, Демьяну начисто отшибало память. Он уже не помнил, когда в первый раз проснулся и осознал, что не может восстановить картину прошедшего вечера. Однако потребность снова ощутить ненормальную, но такую желанную эйфорию, забыться хоть ненадолго оказалась сильнее страха потеряться в ней. И поскольку видео, которые ему присылали, если он развлекался в компании знакомых, не заставляли краснеть, Демьян сделал вывод, что там, в моменте, он не пьянеет, понимает, что творит, и полностью себя контролирует. В общем, он привык полагать, что его вылазки обходятся без последствий. Но черт, неужели он вчера правда звонил Юле? Это уже явно выходило за пределы дозволенного…
– Юль, прости. Слушай, хочешь, я Коле сам всё объясню. Позвоню или встречусь и…
– Если Коля мне не верит, он может идти лесом. – Она качнула головой, и разноцветные косички качнулись в такт. – То, что мы с ним целых два месяца встречаемся и он уже начал перетаскивать ко мне свои вещи, не дает ему права думать, будто я его навеки, просто потому что. Но если серьезно, Дём, ты поаккуратнее, а то в следующий раз я соглашусь, и терпи меня потом всю жизнь.
В голосе была насмешка. А вот во взгляде что-то такое, напряженное. Демьян машинально потянулся к ее мыслям, но тут же одернул себя: нет, нельзя.
– Прости, это не повторится. Я вроде не очень много вчера пил и…
– Просто не делай так больше, – серьезно попросила она.
Снова подул ветер, и Юля зябко поежилась, покатала в ладонях стаканчик с зеленым чаем. Демьян молча стянул с себя ветровку и накинул ей на плечи. Этому он тоже научился у отца. Иногда есть смысл спрашивать женщину, нужна ли твоя помощь, а иногда нужно просто взять и сделать. Предложи он куртку, Юля бы точно сказала «нет», а так только взглянула недовольно и плотнее запахнула края, потому что, уже ощутив тепло, не нашла в себе сил от него отказаться.
