О людях, ветрах и плотах в океане. История путешествия от Южной Америки до острова Пасхи и обратно - страница 9

21 октября 2015 года.

На второй день нашего пребывания в Перу начались проблемы. Выход в океан мог отложиться из-за таможни. Там отказывались пропускать часть научного оборудования. Проблемы решались через посольство, но решались очень медленно. За почти 70 лет со времён экспедиции Тура Хейердала в укладе жизни в Перу мало что изменилось, и одно из самых популярных слов – маньяна, что означает «завтра». Торгейр, Пол и Хокон ходят раздосадованные и злые, но ускорить процесс не получается. За вечерним пивом в Грин-баре, местечке, в котором время от времени после рабочего дня собирались члены команды и строители, Ойвин охарактеризовал ситуацию как: «We are totally… deceived6».

Но проблемы с таможенной службой не мешали нам заниматься постройкой и дело спорилось. На третий день Борис и я переквалифицировались из петельщиков в кровельщики. Стены хижины на одном из плотов к тому времени уже были готовы, и мы занялись крышей. Хижина представляла из себя каркас из тонких брёвен, основанием вставленных прямо в бальсу. На него будет натянут брезент. Крыша будет сделана из бамбука, поверх которого также будет наброшен брезентовый тент. При строительстве не допускается использование никаких гвоздей, шурупов и прочих современных видов крепежа. Все элементы прочно связываются между собой натуральной тонкой верёвкой. Нашим наставником на тот день стала Кари. Сначала мы установили конёк из толстого бамбукового ствола, а затем занялись стропилами. Кари оказалась отличным учителем. Она детально объяснила и показала нам все аспекты, и работа пошла. В целом, очень похоже на постройку шалаша, как в детстве, только материал и инструменты в разы лучше. Хижина получается просторной, примерно пять на семь метров. Посмотрим, каково будет внутри, когда туда набьётся семь человек. Пока мы занимались крышей, Пол и Ойвин монтировали капитанский столик и полку из широких струганных досок. Работы на строительстве предстояло очень много, а сроки поджимали. Так получилось из-за того, что бальсовые брёвна доставили на неделю позже запланированного срока. Чтобы наверстать отставание, мы решили остаться работать после шести. Ула, Сигне, Гунвор и ещё несколько человек работают так каждый день. Из плюсов – в Симе после работы можно принять горячий душ. Из минусов – окружающий Симу район Кальяо – самый криминальный район в Лиме, поэтому вечером сюда очень сложно вызвать такси. Таксисты боятся быть ограбленными. Думаю, небезосновательно. Даже при дневном свете Кальяо выглядит очень неприветливо: на улицах грязно, а вокруг слоняются сомнительные типы разбойного вида. Каково там становится, когда спускается темнота, я проверять не хотел. Собственно, в 9 вечера, когда мы собирались возвращаться, на улице было уже темно. На наше счастье, нашёлся один отчаянный таксист, который в три ходки отвёз нас в Эскуэла-Навал.

Ла-Пунта, район, в котором мы жили, разительно отличается от Кальяо. Тихий приятный район, чистые улицы, ухоженные дома. Там есть небольшой приятный парк с беседкой и булочная, в которой продаётся вкуснейший, ароматный хлеб. В парке, к слову, была точка wifi с неплохим сигналом, поэтому я частенько приходил туда по вечерам, чтобы написать весточку домой. Как раз в этом парке одним вечером мы встретились с Идой и довольно долго беседовали. Я ей очень благодарен, потому что именно благодаря нашей беседе мне удалось кое-как разговориться. К языку жестов всё равно приходилось прибегать довольно часто, но, по крайней мере, я мог рассказать законченную историю без «зависаний», когда пытаешься раскопать из памяти слово, которое там точно есть, но ты забыл, куда его положил. Говорили о многом, в частности, о музыке. Ей очень понравилось банджо, а она похвасталась инструментом, который купила в Перу. Это что-то вроде лютни о шестнадцати струнах. Называется чаранго. Звучит звонко, очень своеобразно и здорово. А ещё Ида немного рассказала мне о Фосене и о лодке, над которой она трудилась вместе с остальными. Именно тогда я впервые всерьёз заинтересовался этой школой. Кто знает, может когда-нибудь и я стану её учеником.