О наболевшем - страница 3

Чувства все наши накрыло ненастьем.

Ты ушла, вернешься не скоро.

Я один под мостом, где была наша ссора.

Ты забыла меня, не простишь никогда.

В голове лишь одно: «Стреляй вот сюда!»

В сердце…

Невский. Трясет. Слезы.

Метро. Проспект. Электровозы.

Сижу. На лавке. Второй.

Ты подходишь. Молчу. Немой.

Молчу. Это больно. Трудно сказать.

Мерзкие губы… Хочу целовать.

Чужая. Холодная. Пустые глаза.

Ты злая. Хочу! Нельзя! Нельзя…

Все тот же Невский, где гуляли с тобой.

Мои слезы. Ты. Взгляд твой пустой.

Оставь мои грезы, забери их с собой.

Ты не мой. Больше не мой.

Я хочу обнять, так сильно хочу.

Обнять. Тебя. Только тебя. Прошу.

Ты мне нужен, а может. Нет?

Ты, может, любовью чужою согрет.

Лежу я в обмороке сладком,

Лежу на сереньком полу,

Лежу на коврике я гладком,

Боюсь, что скоро тут умру.

На потолке висит паук,

Он вечно сторожит меня,

В глазах его читается испуг.

«А вдруг не станет и тебя?»

Лежу я в обмороке сладком,

Лежу на сереньком полу,

В устах моих нет слов с осадком.

Теперь я вечность здесь просплю!

Сломайте старый щит людской!

Об страшный терпкий омут,

Об страх, обман, азарт мирской,

Об ненавистный хохот!

Сломайте новый щит людской!

Об мерзкие обиды,

Об горы с честью и виной,

И все чтобы были виды…

О том, что мы идем вперед,

О том, что не стоим на месте,

О том, что победили гнет,

И больше не томимся в мести!

О том, как мило мы в крови,

Ведем свои беседы,

Но ты не бойся, не реви,

Не только с честью беды.

У нас проблемы есть в очах,

Потухших и опасных.

У нас во всех, во всех морях

Полно людишек, ох, негласных.

У нас проблемы есть в любви,

Она забита страхом…

И это вновь, лишь, посмотри,

Плачет она над прахом…

А раньше что? Не больно ль поздно,

И спохватилась ты о нём,

Ты думаешь, поможет грозно,

Тот, ты в кого не веришь? Бог?

И это ладно, это ложно,

Не главная ошибка грез,

По настоящему нам будет сложно,

С терновым тем венком, без роз.

Что мы надели на поэта,

Что мы надели на людей,

Не дали вечного обета,

Толпе болеющих детей.

Ведь скупо это, не прекрасно,

Нам важно все другое, без людей

Старание одинокое напрасно?

Живу в толпе! Толпе смертей!

…

О боли, страсти и страданиях…

Я не забуду никогда!

И о безумных начинаниях,

Я буду помнить здесь всегда,

И мне не нужно в сотнях истин,

Доказывать других совет,

Я лишь хочу, чтоб мир был честен,

И в людях был, хоть чистый свет!

…

Про смерть, любовь и покаяния…

Я вспоминать уже устал!

И с выше нет здесь ниспослания,

Я лишь на боль здесь указал.

…

Прошу я Вас, все будьте умны,

И будьте сильны, не скверны

Не дайте, твари, тьме угрюмой,

И вашу душу поглотить.

Вечер, фонари освещают улицу,

Я не сплю, впрочем, обычно

Не ищу свою новую спутницу,

Она дома, она прилична.

Записываю новые строчки,

В мыслях моих нет тебя,

От ступней, до ушной мочки,

Я холоден, не пьян.

Я месяц молчу, размышляю о вечном,

Открыть рот я хочу и сказать бесконечным,

Языком огорчу, я себя, что не гений.

Я истошно кричу. Утопаю я в лени.

Мне все чуждо теперь, и стихи, и листочки,

Бесполезно. Не верь. Не остались кусочки,

Умирает мой зверь. Ни одной больше строчки.

Задыхаюсь в лесу. Нет ни музы, ни горя.

Ни о чем написать. Не смогу, как не тужусь.

Возвращаюсь и в старь. Но пером не рисую.

И мой путь, может верно. Остановлен сейчас.

Я не буду гадать. Напишу на руках.

Мою вечную клятву, что искусству давал.

И надеюсь, я стану. Или я уже стал?

Тем великим поэтом, о котором мечтал.

Тем обманчивым следом. Тем кого я искал.