О театре и не только - страница 2

В свое время, в течение многих лет, я по-своему разрешал томление духа. Переводил, излагал на бумаге. Пьесы читал, ставил. Рассказы, юморески, стихи, эпиграммы, пародии складывал в стол. Некоторые печатались, если просили журналисты. Зуд писательства был, зуд издаваться тлел, как головешка. Не было амбиций увидеть написанное в печати, как было большое желание выпить пива в жару.

Я выполнил зуд своего времени, когда перо просилось к бумаге, а сейчас все желания истощились, ввиду бессмысленности. Зайдешь в библиотеку, в книжный магазин и поражаешься. Такое впечатление, что пишут, кажется, все. И утонуть в этом океане книг – запросто. Зачем, думаешь, и ты в этот сонм графоманов? Классики не в счет. Я зачитывал некоторые куски записей друзьям по духу, когда «попив нарзану», начиналась вакханалия тщеславия. Кто-то читал стихи поэтов, ну а я свои вирши. И друзья говорили: – печатайся. Раздумья про печатание длились несколько лет. Прочел много мемуарной литературы российских, калмыцких авторов. Разные по художественной глубине, по широте мыслей, взглядов. Наши авторы больше пишут о своем пути и какой выдающийся вклад сделали в культуре. Особенно отличаются этим чиновники от культуры, министры. Вот они меньше всего и внесли «выдающегося вклада». Но каждому свое. Им кажется, что они занимаются творчеством. Один министр написал книгу, и теперь на всех тусовках, надо не надо, на торжествах, похоронах, на улице постоянно влезает и озвучивает свой «вклад». Это уже раздражает. Видно хочется и ему остаться в ИСТОРИИ.

Какое творчество у чиновника? Собрания, конференции, симпозиумы, торжества, банкеты, перерезание ленточек, сидения в президиумах. Везде они. А творцы в зале. Может, оно так и нужно. Но ты будь в материале, а не витийствуй по-дилетантски. Когда большие юбилеи и даты, конечно, кто-то должен возглавлять организационно, то есть быть завхозом. А выдается эта работа как творчество.

В истории Калмыкии, в памяти, если республика будет существовать, останется несколько людей, а в России может только двое-четверо наших. В России своих знаменитых творцов уйма. Им будет не до нас, если упразднят все республики. Создадут какие-нибудь Соединенные штаты России – и каюк нашим достояниям республики. Найдутся глашатаи новой формы государственности. И уникальное в мире содружество республик исчезнет. Тогда будут помнить только то, что была когда-то Калмыцкая республика, а про знаковых людей Калмыкии и не вспомнят.

История – дама капризная. История и память избирательны. Я уже писал об этом. Есть «творцы», которые накропают какую-нибудь «нетленку» и мнят о себе. Я наследил, мол, в ИСТОРИИ.

ВРЕМЯ после нас решит, кого вспомнить. ВРЕМЯ и ИСТОРИЯ не всегда сохраняют твое имя. Время и история избирательны.

ВРЕМЯ до нас и ВРЕМЯ после нас – не наше. Все люди, прошлого, настоящего и будущего времени, только в одном одинаковы – в СМЕРТИ, а в остальном все пo-разному. Память о каждом в отдельности завершится уже на внуках, а дальше решает Создатель. Есть анекдот: «Доктор, у меня есть надежда? – Надежда есть, шансов нет». Вот и ответ всем. Каждый человек – творенье Божие, но не каждый несет в себе свет СОЗДАТЕЛЯ. Это я о себе. Просто утоляю жажду томления духа и пишу.

Я писал, потому что что-то не в порядке в мироздании, как мне казалось. В мироздании нашего калмыцкого театрального мира. К сожалению, наверное, так будет всегда, пока существует человек и человечество. Я прошел высшие курсы жизни провинциального театра. Сдвинулся ли калмыцкий театр в творческом плане в лучшую сторону после 1957-го, после депортации? Естественно. Во многие разы. Но моя духовная, душевная психика больше акцентировала, задерживалась не на позитивных сторонах творчества, а на том, что мешало, тормозило продвигаться вперед без творческих жертв. Или, скажем так, с малыми издержками в творчестве. Поменьше тщеславия, завышенной самооценки. Больше самокритичности и ироничности по отношению к себе! Я заметил, что калмыцкий народ стал в последнее время самокритичен и ироничен. Это говорит о здоровом духе. Не надо аллилуйщины, но и не надо охаивать все и вся. Роден сказал: «Люблю всякое искусство, но не левее сердца». Не ручаюсь за точность, но смысл такой. Сердце должно быть всегда на весах истины.