Начало спектакля прелестно. Среди зрителей, в толпе, вихрем проносятся герои спектакля, читая что-то из Пушкина. Сам Пушкин очень похож на оригинал, как мы его себе представляем: бакенбардный, легкий, летучий, лукавый, ничей. Потом, перелезая через пролетку, каждый зритель попадает в зал. Кто-то пугается, когда в темноте кареты ему помогает спуститься Пушкин, возлежащий в полутьме внутри и резко хватающий за руку. Несколько раз он проходит и по спектаклю: мимо, вдоль, скользя, тенью: «Ничего, ничего, я вам не мешаю». Смешной парафраз булгаковских «Последних дней», где Пушкина не было вовсе, только однажды проносили кого-то на шинели после дуэли.
Но главная ошибка в том, что Миша отдал роль Идалии Олечке, дочери. Беда, когда у режиссеров дочери. Это еще тяжелее случай, чем когда жены. Оля – смешная характерная актриса (как, кстати, и Саша Захарова), и незачем ее тянуть в героини. Он заставляет ее якобы играть эротично, чувственно, а выходит смешно, неловко. Голос! Сирена. Мне физически было трудно его выносить. Казалось, что я, как аргонавты, выпрыгну с этого корабля. На самом деле Аля Ислентьева это прекрасно бы сыграла.
* * *
Из сочинения современной студентки РГГУ: «Дантес не стоил выеденного яйца Пушкина».
* * *
Разница между актерами прошлых лет и сегодняшними. С. Крючкова рассказала, как работала над образом Екатерины в фильме «Царская охота» (поставлен в 1990-м режиссёром В. Мельниковым по одноимённой пьесе Л. Зорина). Попросила подругу-немку записать всю свою роль на магнитофон, чтобы точно уловить акцент. Два месяца эту запись слушала. Роль вышла шикарная. И актриса М. Александрова в сериале «Бедная Настя» (снят в 2003-м по заказу телеканала «СТС» режиссерской группой во главе с П. Штейном). Играет немецкую принцессу Марию, в каждом эпизоде переставляет ударения и интонирует, как бог на душу положит.
11 декабря
Постер юбиляра А. Макаревича на 1-й полосе в «Культуре» (кстати, фотография неинтересная), а где-то на 14-й – сообщение про юбилей Солженицына. И на ТВ эти два юбилея шли встык. Правда, сначала А. Солженицына, а потом с репликой «И в этот же день…» – Макаревича.
15 декабря
«…А нынче все умы в тумане,
Мораль на нас наводит сон,
Порок любезен…» – из «Онегина», между прочим.
12 января
«Последняя жертва» (по пьесе А. Островского), реж. Ю. Еремин, МХАТ.
14 января
Э. Бояков не ограничивается ролью продюсера. Пару лет назад сыграл Альцеста (по пьесе «Мизантроп» Мольера) в спектакле Клима (В. Клименко), теперь сам поставил спектакль – «Свадебное путешествие» В. Сорокина (в Центре им. Вс. Мейерхольда). Несколько дней страшно пиарили по ТВ, раздували скандал по поводу мата. Плюс, оказывается, животрепещущая тема – любовь русской еврейки и сына фашиста. В одной из передач, посвященных, как громко было сказано, новому театру и новому театральному языку, в свое оправдание Бояков привел замечательный аргумент: «Ну и что, что мат, мы же не осуждаем гинеколога, что он постоянно работает с гениталиями и говорит об этом». Был у нас театр кафедрой, был увеличительным стеклом, теперь стал гинекологическим креслом.
* * *
Высказывания у критики есть замечательные. Например, М. Давыдова в «Известиях» заявила, что день премьеры «Вассы» у Дорониной во МХАТе-раскольнике (что тоже неправда) – это день, когда стало ясно, что актрисы Дорониной больше нет. И где уже разница между Давыдовой и Ямпольской? Она же (Давыдова) в опросе «Культуры» по поводу сезона написала о «Последней жертве» (
