* * *
«Залечь на дно в Брюгге». Сценарий и режиссер М. Макдонах.
Все-таки нюх у меня есть, я опять не ошиблась. Теперь на фразу Максимовой «Что ты с ним носишься, через два года не вспомнят, что это было», я могу ответить точно: он настоящий и стоящий.
Фильм замечательный во всех смыслах. Столько нюансов и переливов, что хочется разбирать по косточкам, по сценам. И такая волна тепла. Европейское, а не американское кино (производство Англии и Голландии) по интонации, ритму, глубине. И при этом американское – по умению держать интригу, простому диалогу (но емкому). Русское – по актерской игре, невероятно подробной, сущностной и такой скупой. Без переигрывания. Тихой, не суетной. Чего стоит один взгляд Глисона, который наблюдает, читая книжку, за собирающимся на свидание Фаррелом, полуулыбка с бездной содержания: ах, молодость-молодость, дурачок, расстегивает и застегивает верхнюю пуговицу рубашки, не зная, как лучше; ничего его не берет, природа: киллер, а человек. Чего стоит его же последний взгляд. Это очень крупный план, на котором «играет» только остекленевающий глаз действительно уходящего человека.
И какая неспешность ритма. Как умело развернулась реальная страшная история опять с кучей убийств на фоне вечного, прекрасного, сонно гармоничного старинного города Брюгге. Как это ее оттенило (оператор работает блестяще). Музыка, в которой мешается воинственная ирландская мелодия, что-то церковное, что-то оперно-знакомое, и лейтмотив – будто одна длящаяся нота, мерное какое-то жужжание.
И как завязал и закольцевал историю. Вначале – хождение по музеям, разговор перед картиной Босха о рае и аде, о чистилище, а в финале – убийство на съемочной площадке, в морозном вечернем тумане, среди персонажей в маскарадных костюмах, чем-то напоминающих Босха.
Вначале – колокольня, с которой Глисон любуется чистой, как стеклышко панорамой города. В финале – та же колокольня, но вместо чистого стеклышка – туманище, хотя тоже красивый.
* * *
ТВ. Показывают «Флэшку» Г. Шенгелия. Довольно крепкое кино, как у него всегда. Очень динамичное, с интригой и неглупое. А вот ведь – столько уже фильмов у него, а никак не пробьется в первый ряд. Хотя, даже по одному «Классику» судя, имеет все права. Наверное, не умеет дружить.
Во «Флэшке» есть хороший диалог плохого и хорошего героя, Е. Стычкина и И. Шакунова, чопорного «белого воротничка», бывшего любителя КСП (клуб самодеятельной песни) и мужа богатой жены, который решил восстать. Шакунов: «Ну и сучонок же ты!» Стычкин: «Время сейчас такое. Байдарочники уступают место менеджерам. В игре обязательно должны быть правила. А в жизни – нет».
16 июня
Послала Семеновскому SMS про вчерашнюю игру турков. Выиграли они у чехов классно, сражались до последнего. Не то, что наши – с греками, – выдавили победу еле-еле. А комментаторы подняли патриотический вой. И даже надеются, что мы выиграем у шведов. Сомнительно. Валерка тут же отреагировал на футбол и перезвонил. Обещал по моей наводке сходить на Макдонаха в кино. А потом стал живописать вчерашнюю тусовку, а вернее, как он это назвал, «театральный истэблишмент» на «Иванове» во главе с Табаковым: Швыдкой, Смелянский, Давыдова, Миронов, Жолдак, Серебренников и пр. «Внешне все нормально, но противно».
История с журналом как-то резко обострила его восприятие нашей действительности. Теперь он, наконец, узрел то, о чем я пытаюсь говорить уже 10 лет. Их цинизм, их повязанность, их, по большому счету, равнодушие к тому, что делается в театре вообще, к вопросам профессии, а не успеха, необъятны и необоримы. Живут по принципу «после меня хоть потоп», такое постоянное «гудение» времен упадка Римской империи.
