Об экономике – с улыбкой (сборник) - страница 34

Ничего, кроме скал, на самой северной точке необитаемого острова не находилось.

Робинзон поначалу расстроился, подумав, что Советник хочет показать ему в качестве самого прочного на необитаемом острове материала обыкновенные скалы. Камни, из которых состоят скалы, – материал, без сомнения, весьма и весьма прочный, однако для использования в качестве денег они вряд ли годились. Выдалбливать из скал каменные жернова – такого в голову Робинзона придти, разумеется, не могло. Робинзон хотел заменить хрупкие художественные раковины чем-нибудь еще, а чем – ему самому не было известно.

И вдруг…

– Боффа! Смотрите! – крикнул кто-то из охранников.

Робинзон посмотрел и увидел силуэт какого-то плоского корабля, приставшего к берегу – точнее, выброшенного на прибрежную отмель. С громким криком радости он соскочил – нет, буквально слетел! – с паланкина и кинулся в направлении корабля, а обслуживавшая его процессия кинулась следом. Каким же было всеобщее разочарование, когда выяснилось: это никакой корабль, а пустая, покинутая экипажем баржа, на которой не было буквально ничего, что могло бы пригодиться молодой экономике Северной оконечности.

С некоторым трудом Робинзону удалось залезть на баржу. Он походил по ее гулкому днищу, заглянул внутрь, но ничего, кроме пустого металлического помещения не увидел. Держащийся рядом Советник пристально наблюдал на гримасами на робинзоновом лице и при виде написанного на нем недовольства постарался выразить такое же.

– Глупая жестянка! – сказал Советник обиженно. – Мусор, загрязняющий воды мирового океана! Безобразие какое!

Было видно, что о существовании баржи ему известно не было. Ничего удивительного, ведь оторвавшуюся от буксира баржу прибило к берегу недавним, случившимся всего четыре дня назад ураганом – тем самым, потопившим океанский лайнер, благодаря чему Робинзон оказался на необитаемом острове.

– Так что насчет прочного материала? – проворчал Робинзон, спрыгивая с баржи на песок.

Он собирался выругать своего непрошеного Советника за напрасное путешествие и повернуть процессию обратно.

Тут Советник подвел Робинзона к находящимся невдалеке от баржи скалам, на которых были заметны желтоватые потеки, как будто кто-то пролил на скалы яичный желток. Вначале Робинзон так и подумал: птицы свили себе гнезда на скалах, потом от сильного порыва ветра яйца вывалились из гнезд и на скалах образовались желтоватые потеки, – но, приглядевшись, обнаружил, что эти потеки имеют другое, геологическое, происхождение. На поверхность скал выступала подземная жила металла тускло-желтоватого цвета, в котором Робинзон с замиранием сердца узнал золото.

– Молодчина, Советник! – вскричал Робинзон, обращаясь к своему потрепанному проводнику, на что тот, скрывая появившийся в глазах блеск, ответствовал:

– Рады стараться!

Из дальнейших объяснений туземцев удалось узнать, что выходящая на поверхность золотая жила известна им испокон веков, но они этим золотом не пользуются – золото на необитаемом острове без надобности, – разве что туземные женщины вставляют себе золотые украшения в уши и ноздри.

Это было то, что Робинзон искал!

Правда, на поверхность выходила цельная золотая жила, а не так называемый золотой песок, который старатели вымывают из обычного песка с помощью специальных приспособлений. Если бы на необитаемом острове обнаружились залежи золотого песка, туземцы могли бы производить покупки, отвешивая за товар определенное количество весовых единиц песка, но как быть с цельным куском золота: чем этот цельный кусок удобней цельной раковины, которую нельзя расколоть надвое без потери целого? Робинзон знал, чем. Во-первых, цельный кусок золота можно разрезать надвое, и золото от такой операции нисколько не потеряет в своих качествах, как раковина.