Из камеры, напротив, послышалось шуршание, вырвав меня из самобичевания. Я метнула взгляд в ту сторону и увидела, как женщина, лежавшая там, тяжело поднимается на локтях, пытаясь принять сидячее положение. Еë грязные чёрные волосы полуночного цвета, доходившие до изгиба талии, раскинулись по плечам, закрывая хрупкое исхудавшее туловище от посторонних глаз. Безобразные шрамы и грязь покрывали всё тело, а кусок тряпки, висевший на ней мешком, закрывал выпирающие наружу кости, обтянутые кожей от долгого истощения магией и голодания. Она издала протяжный стон и приняла устойчивое положение, наконец, усевшись на подстилку.
– Эй, ты в порядке? – окликнула я её, но ответа так и не услышала.
Ещё какое-то время я за ней неотрывно наблюдала, и наконец, из её рта вырвалось что-то несвязное, больше напоминающее кряхтенье.
– Ко.… К… – она буквально хрипела, а не говорила.
– Что ты хочешь сказать? Тебе нужна помощь? – хотя, какая помощь, это было довольно глупо с моей стороны.
Её всё ещё окутывала темнота, не позволяющая разглядеть лицо более тщательно. Отсюда, где я находилась, она была больше похожа на призрака, чем на живое существо. Женщина вздрогнула, видимо, собираясь с силами, и поднялась, едва удерживая равновесие. На негнущихся ногах, будто ей требовались костыли, она с огромным усилием добралась до решётки своей камеры, ухватившись за её прутья, в качестве опоры. Теперь я могла разглядеть всё, что скрывала тень. Она была высокого роста и поистине прекрасна. Только всю красоту портило время, прожитое в этом мрачном подземелье. Но даже сквозь изуродованное тело и побои, можно было распознать идеальную фигуру и черты лица. Прямой нос, некогда, как я подумала округлые щёки и довольно высокие скулы, пухлые, потрескавшиеся губы, острый подбородок и овальной формы лицо. Небольшие уши, заострённые на кончиках, торчали из-под спутанных прядей волос. Но больше всего в её внешности привлекали внимание зелёно-карие глаза, настолько яркие и живые, что я подумала о том, что это место её не сломало, сколько бы она тут ни пробыла.
– Мой сын… – неожиданно для меня, она прошептала внятные слова, которые я теперь смогла разобрать.
– Твой сын? Они тоже удерживают его? – произнося это вслух, у меня защемило где-то в груди от странного чувства.
Но она лишь отрицательно покачала головой, устремив взгляд в пол. Решив действовать дальше, я задала новый вопрос.
– Ты знаешь, где он сейчас? Как его зовут? – я понимала, что не могу помочь этой бедной женщине, испытывающей материнское горе, но мне отчаянно хотелось сделать хоть что-то.
– Ко… Ар… – начала она, но вновь запнулась.
– Коар? – переспросила я, но она вновь мотнула головой.
– Коул. – с огромным трудом вымолвила женщина как молитву, а у меня между тем земля ушла из-под ног, наконец, поняв, что она пыталась произнести.
– Коул Арстрон? – я не верила своим ушам и глазам, это не могло быть правдой. Ведь если он её сын, это значит…
– Ты Дианела? – мне показалась, что я выкрикнула этот вопрос, хотя на самом деле он едва слетел с моих губ шёпотом.
Она кивнула, и от её ответа меня разорвало на части. Я резко отшатнулась от решётки, наплевав на собственную боль и бессилие, не веря в удачное стечение таких обстоятельств.
– Он не терял надежды, – по моим щекам полились слёзы горечи и облегчения. – Он все эти годы верил, что ты жива, и не сомневался ни на секунду, – я испытывала одновременно и сожаление, и лёгкость оттого, что я здесь больше не одна, ощущая при этом толику радости за своего возлюбленного.
