– Разобьем здесь лагерь, – Алексей показал на небольшую полянку среди густо растущих деревьев.
Люди попадали кто где стоял, вытянув натруженные ноги, только Шерлок похоже совсем не устал и готов был еще бежать столько сколько потребуется.
– Долго еще нам идти? – простонала Марина, снимая кроссовки с отекших ног.
– Думаю часа три-четыре, – предположил Горин, хотя сам был в этом совсем не уверен, – но на сегодня хватит. Все так устали, что нам не добраться до наступления темноты в город. Заночуем здесь, а рано утром пойдем.
– Эдик будет беспокоиться если мы не доберемся домой до вечера как планировали, – переживала Света.
Горин уже подумал об этом. Как поступит Эдуард, когда его семья не вернется домой? Что он будет делать? Не проявит ли ненужную инициативу? Не станет ли звонить в полицию или больницу? Огласка в этом деле не нужна.
Если бы Алексей лучше знал своего нового знакомого, то так бы не переживал. Эдуард, который изначально прикидывался больным из-за того, что не хотел кормить комаров в лесу, приятно проводил время. Он набрал спиртного, накупил разнообразных закусок и накрыв себе стол в гостиной дома Гориных удобно расположился на диване возле телевизора. В пьяном бреду день у него слился с ночью, и он совсем потерялся во времени забыв о своей блуждающей в лесу семье.
Горин с сыном установили палатки, набрали сухостоя и развели костер. Здесь уже можно было не бояться, что дым заметят. Да и погода благоприятствовала ранними сумерками. Путешественники доели остатки продуктов, выпили горячего чаю и кое-как подсушившись у костра разбрелись спать. Алексей не мог позволить себе такой роскоши. Он чувствовал на себе ответственность за доверившихся ему людей, поэтому остался дежурить у костра изредка подбрасывая в него сухие ветки.
Окружающая обстановка и сложившаяся опасная ситуация вернули его мысли на много-много лет назад, во времена второй чеченской войны, когда он служил в армии вместе с Серегой, бывшим мужем Светы, ныне покойным. Воспоминания снова вернули его к тому случаю, о котором он так долго и безуспешно пытался забыть и который чуть не разрушил их дружбу.
В тот день они попали в засаду. Боевикам легко удалось разбить их отряд на две группы и оттеснить большую его часть вниз по склону горы. Горин, Сергей и еще несколько бойцов попали в окружение. Боеприпасы у них стремительно заканчивались.
Боевики плотным огнем обложили сопротивляющуюся горстку бойцов, не давая им поднять головы. Дожидались, когда у них закончатся патроны. Хотели взять в плен. Через пол часа боя в живых остались только Горин, который, как ни странно, не получил ни единой царапины во время боя, и Сергей, с перебитыми автоматной очередью ногами. Боеприпасов больше не осталось. Где-то внизу вели свой неравный бой остатки отряда и помощи от них ждать не приходилось.
– Я им живым не дамся, – прохрипел Серега, сжимая в руках последнюю гранату с выдернутой чекой, – пусть только подойдут по ближе.
Сразу с нескольких сторон слышался смех и говор на незнакомом языке. Боевики были уверены в себе и не спеша замыкали кольцо.
Во рту у Горина пересохло. На глаза упала пелена. Алексей всем своим существом старался слиться с землей, впитаться в нее дождевой водой. Он до боли в костяшках пальцев сжал свое последнее оружие – штык-нож. Давление в висках достигло предела, и Горин потерял сознание. Так он по крайней мере думал. На самом деле все было совсем не так, как потом рассказывал единственный живой свидетель.
