― Давно твои родители умерли?
― Мама давно, мне было сто пятнадцать, а отец пару лет назад. Он любил карточные игры, в тот раз в столице заскочил в игорный дом, много выиграл, а по пути в гостиницу проигравший метнул нож ему в спину. Играли аристократы, он не ожидал такой низости. Подонка казнили, но отца это не вернуло, к сожалению.
― Мне жаль... – показалось, мы стали немного ближе, как это бывает у людей, переживших одинаковое горе. – А ты тоже игрок?
― Нет, и родитель часто ворчал, что я книжный червь, – усмехнулся виконт. – Ну, а ты? Как жила в своём мире?
― Одна жила. Родители погибли, утонули во время лодочной прогулки, когда мне было двадцать. Работала учителем в школе, имела собственное крохотное жильё.
― Немногословно, – Двэйн, внимательно на меня смотревший, отвёл глаза. – Ладно, не буду выпытывать, если захочешь, расскажешь больше.
― Да нечего рассказывать, правда. У меня была тихая жизнь – работа, дом, вязание. Общение только в школе, но мне всегда было комфортно в одиночестве, подальше от толпы. Как говорится, мой дом – моя крепость.
― Так может, это всё же судьба, – виконт пожал плечами, – а не случайность? Тебе не придётся скучать по тем, кто остался в родном мире. И ты любишь одиночество, а здесь весьма уединённо, и толп нет, – казалось, он смотрел насмешливо, но на самом деле следил за моей реакцией.
― Да, свои плюсы тут есть, – мне почему-то стало неловко. – И замок большой, а я всегда любила наводить уют и порядок.
― И вязанием у нас тоже занимаются, – поддержал Двэйн. – Надо сказать Элизабетте, чтобы нашла мамину шкатулку для рукоделия, там должны быть спицы и нитки. А если что-то ещё надо, не стесняйся.
Я тяжело вздохнула. Как бы ни убеждала себя, а душа просилась домой. Будущее пугало.
― Ты, правда, думаешь, что у нас что-то получится? Мы ведь совершенно разные люди, чужие друг другу.
― Разве есть выбор? – красавец отодвинул тарелку и устало вздохнул. – Жанна, твоё возвращение в родной мир почти нереально, а мне нужно спастись от безумия. И ещё разобраться с этим проклятым кораблём, иначе наши края скоро опустеют. Люди уходят подальше от напасти. Я не могу их винить, но и остановить не могу. А мне дороги эти места, не хочу, чтобы от виконтство Форли осталось лишь воспоминанием.
Маг выглядел таким озабоченным, мрачным, что я поняла – для него это действительно важно. А для меня всегда важна была любовь, душевная близость и тепло. Всё то, чего у нас нет, и не предвидится, учитывая настрой виконта.
― По логике ты прав. Но что это будет за брак?..
Я отставила кружку и ушла смотреть, что Двэйн натворил в гостиной, он не остановил меня и ничего не сказал, но по взгляду я поняла, что его терзают похожие сомнения. Ну, да, он ведь говорил, что вообще не хотел жениться.
С этими мыслями я открыла двери гостиной, и, когда слуги зажгли свечи, тихонько взвыла. Собственно, выносить было нечего. Со стен клоками свисала тканевая обивка, от мебели остались обломки и мелкая щепка, годная только на растопку камина, и всё покрывали перья из почивших с миром подушечек...
― Кажется, тут слегка не убрано, – раздался за моей спиной монотонный, унылый голос, и, оглянувшись, я ойкнула, увидав привидение. – Не пугайтесь, госпожа, я давно умер и безопасен для девушек, – без тени улыбки заявил Готфри, и постная физиономия, кажется, ещё больше вытянулась. Нет, ну точно фламинго!
