– Вот поэтому я тебе и не верю. Память у тебя плохая. Я тебя накормил, напоил, на ноги поставил. И где благодарность? Так не положено.
Марк не ответил.
Василий, пока шеф говорил, мысленно предвкушал, как улучшится и его благосостояние. Они с Марком выросли в одной деревне. Правда, Марк учился хорошо, несмотря на то, что родители пили, и нормальных условий для жизни не было. После окончания школы он даже поступил в институт. Денег не хватало, а хотелось многого. Как-то незаметно научился обольщать девушек. Эти знакомства и общение с людьми другого круга помогли избавиться от деревенских привычек. Марк бывал в богатых особняках, водил обеспеченных девиц на тусовки и завидовал их жизни, мечтал жениться на одной из них. Забросил учебу, связался с криминальными элементами, среди которых был и Василий. Тот быстро приобщил земляка к опасным делам. Марк стал часто участвовать в драках, неоднократно имел приводы в милицию. В конце концов, в том возрасте, когда другие парни идут в армию, получил полтора года за хулиганство. Вернувшись, работать не захотел, стал искать легкой жизни. И вот однажды вместе с дружками разработал хитроумный план и начал искал богатую невесту. В эти криминальные сети и попала Алиса, порядочная девушка из хорошей семьи.
Серп вдруг сорвался со стула и свирепо произнес:
– Ладно беса гнать! Мои люди будут контролировать тебя.
– Так я ведь не отказываюсь…
– Слышь, ты кто по жизни, чтобы мне отказывать? Я здесь устанавливаю правила! Хватит порожняк толкать. Будешь башлять мне в указанный срок. Вот тебе мой указ.
Марк не мог понять, почему так взбесился Серп (кличку получил по фамилии – Серпин). Он как зверь метался по комнате. Шнырь отступил на пару шагов и прижался к стенке. Все знали: в такие моменты лучше молчать. Марк не отказывался платить по счетам, зная, что здесь такой номер не пройдет. И в этот момент испугался за свою жизнь. Не пожил он еще так красиво, как мечтал.
– Сейчас ты поедешь домой и через час привезешь мне бабло.
– Шнырь! – окликнул он Василия.
Тот отскочил от стены и мгновенно вытянулся перед шефом.
– Поедешь с ним и проконтролируешь.
Шнырь толкнул Марка в плечо и указал на дверь. Когда они вышли, Марк посмотрел на часы. Было пять часов утра. Он снова вспомнил о теще и жене.
Алиса пятый день сидела в больнице возле матери. Держала за руку, говорила с ней, воспоминала о радостных событиях их жизни, об отце, о детстве. Она была уверена: мать слышит ее. Сколько продлится кома, никто не знал, но Алиса надеялась, что в один прекрасный день мама откроет глаза. Надежда Сергеевна, всего несколько месяцев назад производившая впечатление крепкой проворной женщины, теперь лежала неподвижно. Врачи и медсестры часто заходили в палату, контролировали показатели на мониторах оборудования, которое давало женщине возможность жить. В эти минуты дочь содрогалась: если аппарат отключат, ее мама умрет…
После того как Марк не ночевал дома, Алиса смотрела на него отчужденно и почти не разговаривала. По вечерам в больницу приезжала Лена, и они вместе ехали домой.
В очередной раз, когда Алиса дежурила возле матери, прибор, фиксировавший сердцебиение, вдруг запищал, кривая на мониторе превратилась в тонкую линию. Жизнь Надежды Сергеевны оборвалась.
Алиса сначала подумала, что отсоединились какие-то датчики, выбежала в коридор и позвала медсестру. Вернувшись и посмотрев на мать, поняла, что ее сердце перестало биться. Она задохнулась, закрыла глаза и в ужасе отскочила от кровати. Заломила руки и закричала что было силы:
