– Не понял. Ты о чем?
– Понял. Я о ней. Не делай этого.
Так. Кажется, мне не кажется. И они из-за этого ссорятся. Как-то все не так, как надо. Даже очередной раз растаять не успела. Тайрин, ну что тебе стоило помолчать минутку? Я бы как раз успела поверить в собственную неотразимость. А теперь…
– С каких пор комплимент девушке считается преступлением? Или ты из-за… Не нужно, Тайриниэль, ты сам знаешь, кто она для меня. Поэтому просто не нужно. Хорошо?
– Я знаю. От Мари в любом случае отстань.
– От Мари, Тайриниэль?
– Да, от Мари. От этой Мари, Алдариэль.
– Вас хоть на чуть-чуть без присмотра оставить можно? Что опять? Дар, какой мандрагоры тебе не спалось?
Фаарр, хороший мой, как же я рада тебя видеть!
Алдариэль слушал молча. Его глаза больше не смеялись, потемнели и заполнились болью, в лице не осталось ни кровинки, жестко сжатые губы очертила горькая складка. Забытая сигарета обжигала пальцы, он бросал ее, брал другую, глубоко затягивался и снова забывал о ней. То бесшабашное мальчишество, что сквозило из него на берегу, исчезло, сейчас он выглядел старше Тайриниэля и Младших. А я кусала губы и старалась не дать пролиться слезам, сердце рвалось на части и пропускало удары. Я могла забрать любую физическую боль, эта же была мне неподвластна.
– … Вот так. О том, как им приходилось до последнего времени можешь спросить у Тайрина. Тридцать лет… богатого опыта. Только как-нибудь один на один, у нас некоторые слишком бурно реагируют на это.
– Тайриниэль тоже? – и голос стал глухим и безжизненным. – Я надеялся, что ему повезло.
– Повезло. Когда Мари появилась.
– Тайрин, не сейчас. Историю вашей дружбы потом расскажешь. Маррия, ты не могла бы нас оставить? К тебе лично я ничего не имею. Но ты – человек.
Я встала. Не первый раз, понимаю. Просто от холода в его глазах мне дышать трудно.
– Мар, сиди, – пресек попытку к бегству Огненный. – Дар, обороты сбавь.
– Слушайте, я понимаю, она вам нравится, и, наверное, она хорошая, даже очень хорошая. И вы мне о ней все расскажете, но не сейчас. Это так трудно понять? Не сейчас!
– Сейчас, Дар. Именно сейчас. Мар, сядь ты уже, наконец.
– Нет, я, правда, пойду. Уже пора, я в норме, а девочки там… – бли-ин! А как я пойду, если у нас лазарет спрятанный? – Фаарр, можешь со мной на минутку?
– Правильно, Маррия, иди, девочки ждать не будут.
– Алдариэль, помолчи, пожалуйста, – Ваади спокойствия не утратил. – Маррия, уверена? Пошли, я помогу. Фар, объясни. Тайриниэль, останься здесь, мы сами.
– Топайте. Дар, сейчас пересаживаешься туда и головой не крутишь, пока не разрешу. Сам справишься или помочь?
– Глаза закрыть не нужно? Огонек, что за игры?
У сегодняшнего пополнения я забрала ровно столько боли, чтобы их можно было вывести из сна и освободить дриад. Сегодня еще обязательно нужно было восстановить гномов, никому нельзя выбывать из команды даже на день. Идти к ним не пришлось, прибыли воздушной доставкой. Ушли своими ногами. Нет, все-таки гномья шкура – великая вещь: вполовину не так больно, как с эльфами и сил уходит значительно меньше. Я еще и лица новеньким вылечила. Бзик у меня на этом, не могу видеть их разбитыми и в шрамах. В конце концов, имею право на маленькую слабость?
Из лазарета можно было уходить. Знакомиться с новичками еще рано, после первого опыта поняли, что лучше, когда в курс дела их вводят старожилы, а не мы, проще получается. Но я все оттягивала момент возвращения в гостиную, было страшно опять наткнуться на холод в изумрудных глазах. А потом… А потом мне потребовалось срочно поговорить с Младшими. Лучше с обоими. Ну, хотя бы с одним. Немедленно. Напрямую позвать Водного не могла, теоретически его здесь не было. Зато были дриады.
