– А долго вы прожили в Чикаго?
– Семь месяцев. Это как бы мой центральный офис. Я работаю в гостинице, когда я здесь, выступаю с речами и занимаюсь кое-какими делами. Здесь я написал мою новую книгу, просто закрылся на месяц и сел за работу. После этого я стал таскать рукопись с собой и пишу в самолетах.
– Вы много путешествуете?
– Большую часть времени. Но возвращаюсь сюда, когда могу. Я могу запереться здесь и немного расслабиться.
Глядя на него, можно было с уверенностью сказать, что он делает это нечасто. Он явно не похож на человека, который знает, как остановиться или когда. При внешнем спокойствии внутри его чувствовалась мощная движущая сила. Его манера сидеть, почти не шевелясь, наблюдая за собеседником, напоминала осторожную стойку животного, нюхавшего воздух, чтобы обнаружить опасность и быть готовым прыгнуть в нужный момент. Кассия почувствовала, что он осторожен с ней и немного зажат. Чувство юмора, которое она видела в его глазах накануне, сейчас было тщательно спрятано.
– Вы знаете, я удивлен, что они прислали женщину, чтобы написать эту статью.
– Шовинизм, мистер Джонс? – Эта идея позабавила ее.
– Нет, просто любопытство. Вы, должно быть, хороший писатель, иначе они не прислали бы вас.
В этих словах был намек на высокомерие, которое она почувствовала в его книге.
– Я думаю, в основном они прислали меня, потому что им понравились две статьи, которые я написала для них в прошлом году. Полагаю, можно сказать, что я уже имела дело с тюремными проблемами.
Он улыбнулся и покачал головой:
– Странное выражение.
– Тогда считайте это «взглядом со стороны».
– Не уверен, что это выражение лучше. Вы никогда ничего не увидите со стороны. Или, может быть, вы, наоборот, видите более ясно? Но в этом нет жизни. Что касается меня, я всегда предпочитаю быть в центре событий. Вы либо находитесь там, либо нет. Со стороны – это такой безопасный и безжизненный способ делать что-либо. – Он улыбнулся, но фраза все равно прозвучала сурово. – Кстати, я читал несколько ваших статей, как мне кажется. Могло это быть в «Плейбое»?
Он немного смутился: она не похожа на писателя, публикующегося в «Плейбое», но он уверен, что читал эту статью не так давно.
Она с улыбкой кивнула.
– Статья про изнасилования. Я была на стороне мужчин, для разнообразия. Точнее, я писала про ложные обвинения в изнасиловании, предъявляемые женщинами-неврастеничками, которым нечего больше делать, кроме как заманивать мужчину домой, а потом поджимать хвост и кричать, что их изнасиловали.
– Верно. Это та статья, которую я помню. Мне она понравилась.
– Неудивительно.
Она постаралась удержаться от смеха.
– Ну и ну. Смешно, но я думал, что это написал мужчина. Выглядит как мужская точка зрения. Полагаю, именно поэтому я рассчитывал, что у меня будет брать интервью мужчина. Я не тот человек, к которому обычно отправляют женщин для разговоров.
– Почему нет?
– Потому что иногда, дорогая леди, я веду себя как дерьмо.
Он рассмеялся глубоким сочным смехом, и она присоединилась к нему.
– Так вот чем вы занимаетесь? Это вам доставляет удовольствие?
Он внезапно по-мальчишески смутился и сделал глоток кофе.
– Да, возможно. По крайней мере иногда. Писать доставляет вам удовольствие?
– Да. Я люблю этим заниматься. Но слово «удовольствие» звучит как-то неосновательно. Вроде хобби. Я на это смотрю не так. Писать для меня очень важно. Очень. Это серьезно, серьезнее, чем многие другие вещи, которыми я занимаюсь.
