Брайан присел на землю и стал нервно потирать нос пальцами.
– Его тут нет. – Сэм задышал чаще. От фатальной несправедливости ему хотелось кричать. Он со всей силы размахнулся и ударил по машине кулаком, громко выдав: – Да блядь!
Машина качнулась, но сигнализация не сработала, зато по всей штрафстоянке раздался треск. Брайан резко подлетел к Сэму, раскидывая ногами желто-серый песок. Лицо Сэма помрачнело, а в черных глазах появилась злость.
– Люблю ребусы. – Писклявый голос донесся обрывками, словно неровные потоки ветра искажали звук.
Брайан обернулся и поднялся, рассматривая сокруха, стоящего в пяти метрах от них. Он поглаживал черные волосы ладонью.
– И этот ребус меня впечатляет.
– Где рюкзак? – спросил Сэм.
Парень высоко задрал подбородок. Брайан знал: была в его друге эта черта, некое высокомерие, когда дело доходило до врагов или чужих людей. И был он такой не по воле характера, а по привычке, которую привили в его благородном доме.
Сокрух улыбнулся, и тонкие губы почти исчезли с его худого смуглого лица. У всех сокрухов красные зрачки. Порой их взгляд превращался в пытку. Сейчас эти красные зрачки злили.
– Его здесь нет, манлио.
Сэм ловко перекинул лук вперед. Вынул стрелу, натянул тетиву. На все это понадобилось ничтожно мало времени. Юншен годами оттачивал навык стрельбы из луков и арбалетов. Ему нравилось любое оружие, где снарядами являлись стрелы. Лук, который он сейчас уверенно держал в руках, подарил Хван. Сэм помнил, как Хван уговаривал отца создать этот шедевр. Великолепный лук, последняя работа одного из нифлемских легендарных мастеров рода Масуми. Каждый раз, когда Сэм брал его в руки, Брайан видел гордость в его глазах. Идеальное оружие: легкое, быстрое, мощное, неубиваемое – потому что нифлемское.
Брайан заметил, как пристально демон изучал оружие Сэма, и хмыкнул.
Кажется, он что-то знает о Масуми.
– Должен быть, – решительно сказал Сэм.
Сокрух судорожно сглотнул.
– Никакого рюкзака нет и не было, – издевательским тоном произнес сокрух.
Ветер поднял в воздух пыль и легкие песчинки. Сэм наклонил голову и услышал, как острые песчинки бьются о козырек кепки.
– Должен быть, – ответил Сэм и плавным рывком, расслабив тетиву, опустил лук. – Должен быть рюкзак. Должен быть серебряный синш. И должен быть Гэримонт.
– Синш у него. – Сокрух смахнул с лица пыль. – Он забрал его и отдал машину мне в пользование еще неделю назад. – Сокрух округлил глаза. – Вы убили Рахима?
– Он нарушил закон, – сказал Брайан, вставая чуть позади Сэма. – У нас был приказ.
– А синш? – спросил Сэм.
Демон перевел взгляд на него.
Сэм поднял голову. Демон увидел, как недоверие промелькнуло в темных глазах манлио.
– «Страх и уважение»? – Сокрух кивнул в сторону лука. – Не помню, как по-нифлемски он называется. М-да, дорогая игрушка. – Он покачал головой, поджимая губы. – Наверное, работая в йо́су[25], трудно накопить? А ты-то сам, наверное, шишка какая-нибудь? Форма конлаокская, а похож на нифлемца. – Демон почесал ногтем большого пальца почти бесцветную бровь, разглядывая Сэма. – Стали бы эти креветочники[26] создавать для нищеброда манлио такой экземпляр? Поделом ему будет! Ты откуда-то сверху, чтоб я на месте провалился! Знаю, что за лук ты держишь в руках. И все не пойму: зачем тебе монета?
Какие бы слова сокрух ни произносил, все казалось несерьезным из-за его режущего слух, скачущего по словам, как по кочкам, голоса.
