Она скосила глаза на обезьянку и увидела в её облике интересные подробности. Свободная от шерсти часть мордочки была розового цвета, но вся покрыта тёмными пигментными пятнами. Эти же пятна украшали и большие уши. Но более всего поражали глаза животного. В них светился разум, и это не позволяло относиться к ней как к существу низшего порядка.
Более того, девочка была уверена, что сможет поговорить с обезьянкой. В её сказочном мире это было бы возможным. Она решила, на всякий случай, обращаться с ней как можно более вежливо.
– Вы кто и почему заняли моё место? – повторила она свой вопрос.
– Это не твоё место, – спокойно отвечала обезьяна, продолжая смотреть вперёд.
– Как это не моё?
– Не твоё. В штате Невада, это в Северной Америке, молния сломала сосну. Учёные посчитали годичные кольца, и оказалось, что сосна простояла там пять тысяч лет. Пять тысяч лет! Вот тебе сколько лет?
– Десять.
– Уж наверное, она с большим правом, чем ты, могла считать то место, на котором росла, своим. Однако место то и сейчас там, а сосны уже нет. Ни у кого нет своего места на Земле. Земля не принадлежит никому, но все мы – и деревья, и животные, и люди – принадлежим Земле.
– А вот и не правда, потому что всё это…
Но обезьянка прервала её.
– Потому что всё это, – она обвела вокруг себя лапой, – ты выдумала?
– Вот именно!
– Тем более ты не права. Раз ты это придумала, значит, это существует только в твоей голове. Твоя голова является частью тебя. Ты целое, а голова только часть этого целого. Целое не может существовать в части себя. Хотя… Современные люди часто уходят от реальности внутрь своих голов. Теперь это, кажется, называется виртуальностью. Но вот в чём вопрос: почему они это делают? Вот ты почему здесь?
Девочка молчала, но не потому, что не знала, как отвечать, а просто хотела, чтобы собеседница поняла её как можно правильнее. Она размышляла.
– Давным-давно, – начала она…
– Ну да! Пять лет назад! – насмешливо перебила её обезьянка.
– Не смейтесь. Для меня это давным-давно.
– Извини, – смутилась обезьянка, – не права, продолжай, пожалуйста.
– Я жила у бабушки. Тогда-то всё и началось. В той комнате, где я спала, в углу стоял старый комод, а на нём радиоприёмник. Это был такой древний приёмник, на котором можно было ещё и пластинки проигрывать. Пластинки это такие…
– Да знаю я! Не томи, давай сразу к твоим страхам, – перебила её обезьянка.
Девочка не заметила то обстоятельство, что её собеседница, оказывается, была в курсе того, что она собиралась рассказать. Впрочем, в этом сказочном мире, похоже, всё могло быть.
– Ну и вот. Днём это был угол как угол: пыльный, с паутиной и всякой ерундой, завалившейся туда в разное время. А вот ночью он становился страшным местом. Я лежала и не могла заснуть, потому что меня пугал этот тёмный страшный угол. Меня охватывал страх, внизу живота разливалась слабость, а ноги становились ватными. Но самое жуткое было ожидать её появления из этого угла.
– Её это кого? – заинтересованно спросила обезьянка.
– Старушки! Маленькая такая. В тёмной одежде, лица нет. Идёт ко мне с выставленными руками, пальцы скрючены. А я-то знаю, что она будет щекотать мне ноги. Я очень боюсь щекотки! Я начинаю кричать до тех пор, пока не придёт бабушка и не успокоит меня.
– Да, – сочувственно произнесла обезьянка, – детские страхи самые яркие! Ребёнок мал, а страх велик. Поэтому он и не может уместиться в детской душе. И тогда он начинает прятаться в тёмных углах детской комнаты, в кладовках, в больших шкафах. Когда человек подрастает, страх полностью поселяется в его душе. Но знаешь что? Это в определённой мере и хорошо! В противном случае, если бы люди, вырастая, переставали бояться всего, всё время бы смеялись и радовались конфетам, то это были бы странные, ненормальные существа. Ну, и как ты боролась с этими страхами? Ведь ты как-то боролась?
