Обилиум I - страница 14

Ллойд вернулся к себе, открыл чемоданчик и извлёк из него специальный шприц, заполненный прозрачной жидкостью.

– Тазеры при вас?

Фред кивнул, указывая на кобуру.

– Хорошо. Но сначала попробуем его успокоить. Нужно позвать остальных.

Как выяснилось чуть позже, звать никого не потребовалось, так как оставшиеся сотрудники сами вышли в коридор, встревоженные громким шумом. Из всех собравшихся только Ллойд примерно представлял, на что способен их подопечный, но присутствие рядом крепких мужчин вселяло определённую уверенность.

Тем не менее он собирался заходить внутрь только после того, как разбушевавшийся пациент будет надёжно обездвижен.

**

Когда к Владу вернулось зрение, первое, что он увидел – это какие-то серебряные линии на потолке. Стоило ему повернуть голову, как линии появились и на стене, а потом следовали за его взглядом, куда бы он не посмотрел.

Они не были нанесены на поверхность, а парили около неё, похожие на очень плотный дым. Их структура слегка колебалась, словно рябь на воде, появившаяся от дуновения ветра. И эти маленькие волны непрерывно бежали вперёд, проходя сквозь дверь и исчезая за поворотом.

Вместе с этим в нём самом усиливалось желание выйти из палаты. Оно буквально подавляло его разум, требуя немедленно двигаться в направлении, которое указывали ему волны. Преграда в виде остеклённой перегородки не казалась при этом чем-то существенным.

Влад сел, закрыл глаза руками, попытался успокоиться. Заговорил сам с собой вслух, чтобы хоть как-то отвлечься. Убеждал себя, что всё это сейчас пройдёт: просто галлюцинация, вызванная теми препаратами, что ему дали сегодня. Не помогло.

Тогда он медленно встал и осторожно коснулся одной линии рукой, ожидая уловить движение воздуха, но тщетно. Той словно и не было, как будто она существовала только в его воображении. Кисть свободно прошла до стены, и так же свободно вышла обратно.

Зато он почувствовал какой-то звук. Сначала просто гул, но потом смог различить в нём голоса, десятки голосов. И они звали его. Одни робко, едва слышно, почти умоляюще. Другие уверенно, тепло, по-дружески. Третьи настойчиво, требовательно, буквально приказывая.

Всё это сливалось в единый зов, сопротивляться которому не хватало сил. Тогда Влад сам стал кричать и требовать. Ему вдруг показалось, что он сойдёт с ума, если его немедленно не выпустят.

Он подошёл к перегородке и ударил по ней кулаком. Ещё и ещё раз. Затем вернулся к койке и с удивительной для него самого легкостью швырнул её в дверь. Бронированное стекло завибрировало, издавая характерный звук, но удар выдержало. Лишь несколько трещинок поползло в разные стороны.

Зато сама кровать изрядно деформировалась: одна из спинок загнулась внутрь, а металлическая основа пошла дугой. Подушка с одеялом улетели в сторону, толстый матрас откинулся на бок.

Влад снова ухватился за койку и стал использовать её как таран, чуть откатывая назад и с силой впечатывая в дверь. Удар за ударом. С каждым разом кровать сминалась всё сильнее, вызывая на стекле лишь новые трещины.

Он остановился лишь после того, как почувствовал острую боль в правой руке. После очередного столкновения с перегородкой, искорёженный металл каркаса впился в его пальцы, возможно даже сломав некоторые из них.

Боль прояснила рассудок. Пелена ярости медленно рассеялась, но зов по-прежнему влёк его за собой, призывая продолжить попытки и во что бы то ни стало выбраться из ненавистной палаты.