Обитель Разума - страница 11

Анатолий чуть задержался перед тем, как вступить в эту шумную толчею, закурил. Рядом обосновался дед-пенсионер, держащий перед собой яркую детскую курточку.

Мимо прошла молодая женщина, спросила цену. Услышав ответ, покачала головой и пошла дальше, утонула в толпе, точно в бурлящем водовороте.

– Ясно, никто не возьмёт, – раздражённо буркнул дед, негромко, но Анатолий расслышал и покачал головой. Действительно, вряд ли возьмёт. Торговля – не такое простое дело, нужно любить и уметь этим заниматься. А тут все вынуждены подрабатывать иной раз даже не продажей, а натуральным обменом.

Он постоял, сделал ещё несколько затяжек. Из хаоса рынка появилась другая женщина, постарше, в синем пуховике и розовом берете.

– Сколько? – она ткнула пальцем в куртку.

– Не скажу! – решительно заявил дед.

Обладательница розового берета даже опешила.

– Как так не скажете?

– Вы всё равно не купите, – пояснил продавец.

– А зачем же вы здесь стоите? – предполагаемая клиентка была явно заинтригована.

– Да отстаньте! – сердито отмахнулся дед. – Что привязались?

Дама в берете высказала весьма едкое, ироничное мнение о таком способе торговли, но дед всё же не выдал свою коммерческую тайну, и сделка не состоялась. Посмеивающийся Анатолий покинул место событий и углубился в толпу.

Через пару минут он чуть не столкнулся с цыганкой. Уже немолодая, в зелёном блестящем платке, из-под которого выбивались чёрные с проседью волосы, тщедушная, но подвижная и бойкая, она осклабилась, и во рту сверкнул золотой зуб.

– Погадаю, красавчик?

Анатолий резко отстранился.

– Давай судьбу скажу, – не отстала цыганка.

– Я её знаю, – бросил молодой человек. Цыганка не вызвала у него неприязни, но он порадовался, что пистолет и деньги во внутреннем кармане, а в боковом – лишь пара мелких монет.

– Погадаю, погадаю, – быстро приговаривала цыганка, блестя нахальными глазами.

Ему вдруг стало занятно.

– Денег не дам, – сказал он. – Нету.

– Зачем деньги? Сегодня без денег всё скажу. Протяни руку.

Цыганка вглядывалась в его ладонь, бормоча приличествующие случаю пророчества, а рука её скользнула вдоль рукава Анатолия и опустилась в боковой карман его куртки. Он не стал препятствовать ей, зная, что там пусто.

“Интересно, – думал он, наблюдая за цыганкой, – как же они работают? Я же вижу, что она по карманам шарит. А другие – слепые, что ли?”

Цыганка внимательно исследовала карман, не торопясь и не скрываясь, почему-то уверенная, что её не остановят. Анатолий так же внимательно наблюдал за ней. Гадалка повела руку выше и коснулась спрятанного под курткой пистолета.

Вряд ли она могла догадаться, что это такое. Но Анатолий всё же отступил на шаг, и цыганка от неожиданности пошатнулась.

– Дальняя дорога тебя ждёт, – сообщила она напоследок. По её хитрому лицу невозможно было понять, разочарована она отсутствием добычи или же подобные мелочи её не задевают. Анатолий опустил руку в карман – монетки исчезли.

“Всё-таки зачем я это сделал? – подумал он рассеянно. – Странно позволять цыганке шарить по своим карманам, даже когда в них ничего нет”.

Неожиданно он ощутил, что ему среди людей сейчас неуютно.

Он точно являлся в этой толпе инородным телом, хоть и выглядел, как обычный человек. У него не было и тени страха, он был уверен в себе и сосредоточен, но все же опасался сделать глупость. Анатолий перестал быть таким, как все, стал существом иной породы, и при этом совершенно потерял представление о том, как следует себя вести. Малейшее движение могло выдать его, могло показать, что он – другой. С этим надо было что-то делать, привыкнуть как-то к этому.