Я молча отсела на край дивана и отвернулась к окну.
- Ты понимаешь, что ты сегодня сделала? – его голос уже сразу взял повышенные тона.
- А ты понимаешь?
- Что я? Повернись, когда с тобой говорят.
Я не стала будить в нём ещё большего зверя и повернула голову в его сторону. И сразу наткнулась на просто разъяренный взгляд. Боковым зрением заметила, как сжимаются у него кулаки. Кадык, не переставая нервно шевелится, как будто у него в горле что-то застряло и не проходит. Видно, слюни подобрал, когда обломала, а проглотить не может. От пришедшей мысли невольно улыбнулась.
Он подскочил и заметался по комнате. И в этот момент я уже не могла сдержать смех. Я знаю, что это нервное, моя улыбка. Я его так боюсь, что сводит скулы. Прямо вот защемило у меня в районе моих ямочек на щеках. И ничего сделать не могу – лыблюсь и всё тут. А он, как зверь в клетке. Вот-вот порвёт на куски.
Громкий удар кулаком по столу вырвал меня из этого эйфорического состояния, и я, на удивление, спокойным и ласковым голосом спросила:
- Я выполнила твоё пожелание. Повернулась к тебе и внимательно слушаю.
- Проклятье, ты так слушаешь?
- Не ругайся, - снова лелейным голосом сделала ему замечание.
- Заткнись.
- Очень мило с твоей стороны. Ничего не изменилось после нашей последней встречи, - молчать, молчать, психу нельзя перечить.
- Я дал тебе шанс. Но ты не пожелала им воспользоваться.
- На минуточку… Шанс? Прилечь с тобой в постель?
- Для начала – быть сопровождающей на мероприятиях. Ты же красивая баба, - он остановился в метре от меня.
Его волосы стояли, как антенны. Пока он бегал по кабинету, постоянно их ворошил. Ему надо показаться врачу. Тем более у человека мания величия. Он и вправду считает, что этот шанс мне был нужен.
- Я красивая, но не баба. Я девушка, понял ты, король избалованный. Иди к своим бандюганам, пусть они тебе в рот смотрят.
- Да ты, да ты знаешь, что я могу сделать с тобой… И с твоим ртом…
Он одним шагом достиг дивана и рывком поставил меня на ноги. Сердце моё сжалось, и я зажмурила глаза. А он всё сильней и сильней сжимал мои плечи. До хруста в костях, до синяков, которые завтра обязательно проявятся. Дышать становилось всё труднее. Но я заставляла себя не ослабевать. Он просто бесится. Сейчас его отпустит. Нервные быстро отходят.
- И только попробуй мне всадить между ног. Пожалеешь, что даже приехала в этот город. Провинциалка в поганых и драных туфлях.
И тут я ощутила его дыхание совсем рядом. На моём лице. Надо принимать решение. И чем скорее, тем лучше.
8. Глава 8
- Облепиха, - чувствую, как он втягивает в себя воздух, но глаза не открываю. – Я люблю облепиховое варенье. Ароматное, - тут он перешёл на шёпот, - с лёгкой кислинкой.
Надо же, какие слова умеет говорить. А по нему и не скажешь. Только как забыть те, другие слова. Ненавижу, ненавижу, противный мажор. Считает, пальцем щёлкнул, и все у его ног, как собачки. Да забери у тебя деньги, кто ты будешь такой? Максик ты будешь, вот кто.
Попытаюсь словами донести суть, не поможет – врежу, а там будь, что будет.
- Слышишь, ты, Максик, определись уже, наконец. Я поганая провинциалка или варенье с кислинкой, - открываю глаза и вижу, как теперь он хватает ртом воздух. – Речь отняло?
- Вот что ты делаешь? А? Не можешь, как все бабы, быть нормальной?
Он вдруг ослабляет свою хватку и отходит от меня на пару метров. Я глубоко вздыхаю на всякий случай. А то вдруг снова ограничит мне кислород.
