Обмани себя. Как самообман помогает нам выжить - страница 6

И обманщики и обманутые почти всегда расценивают нервозность как фактор, указывающий на наличие обмана. Однако они удивились бы, узнав, что наука считает нервозность самым слабым признаком существования обмана. Это происходит отчасти потому, что во время научных экспериментов испытуемых не беспокоят негативные последствия обнаружения обмана, а следовательно, они не так сильно нервничают. Но в реальной жизни (например, при допросе) подозреваемый может сильно нервничать независимо от того, лжет он или нет, так как его беспокоит не только наличие подозрения, но и осознание им факта собственной нервозности, а поэтому признаки подавления могут проявляться так же, как и нервозность. И, как мы видели ранее, проявления когнитивной нагрузки, связанной с обманом, часто бывают противоположны проявлениям нервозности.

Здесь все дело в том, что при увеличении нагрузки, а следовательно и подавления поведения (повышение тона голоса), отсутствует возможность «выпустить» энергию. Если для сокрытия нервозности повышается тон голоса, то попытка подавить этот эффект приведет к еще большему повышению тона. Если ложь становится «дорогостоящей» с точки зрения когнитивной нагрузки, то понизить затраты можно, только бессознательно увеличивая контроль над собой. Механизмы отрицания и вытеснения могут снизить когнитивные факторы, но ненадолго, и к тому же приведут к множественным проблемам позднее.

Стоит отметить, что когнитивная нагрузка играет важную роль в других психологических процессах, подчиняясь общему правилу: чем она значительнее, тем более вероятно выявление неосознаваемых процессов. Например, подвергаясь когнитивной нагрузке, человек скорее «выдаст», сболтнет то, что он старается скрыть. Иными словами, такая нагрузка не только замедляет ответную реакцию, но и раскрывает подсознательные процессы. Это происходит при уменьшении сознательного контроля вследствие увеличения когнитивной нагрузки.

Различные вербальные признаки могут также помочь в распознавании обмана. Есть отличная научная работа (ее результаты были подвергнуты компьютерному анализу), которая наглядно демонстрирует некоторые основные вербальные признаки обмана. Мы склонны изымать из своей речи местоимения «я», «меня» и учащать использование других местоимений, тем самым как бы «отрекаясь» от своей лжи. Мы избегаем сложных конструкций речи, например оборотов с союзом «несмотря на». Это упрощает ложные высказывания, понижая когнитивную нагрузку и необходимость запоминать информацию. Человек, говорящий правду, поведает: «Несмотря на то что шел дождь, я все же пошел в офис»; обманщик скажет: «Я пошел в офис». Чаще встречаются слова с негативными коннотациями, возможно, из-за осознания вины либо того, что ложь часто подразумевает отрицание и возражение.

Трудно измерить, насколько часто обман раскрывается в повседневной жизни. Опросы американцев показали: люди считают, что их обман выявляется в 20 % случаев, а еще в 20 % обман «возможно, раскрывается». Несомненно, в те 60 % случаев «успешного обмана» могут входить и такие, когда обманщик не знает о том, что его ложь была обнаружена.