Обманы восприятия - страница 25

– Эй! – выпалил он изо всех сил.

К нему подошла рослая крепкая девушка в джинсах.

– Вы должны покинуть нас, – вежливо, но с нажимом попросила она.

– Что за фигня, где все?

– Все уехали, и вам пора, – упорствовала крупная девица.

– Ты что-то путаешь, крошка. Я твой новый хозяин.

– Было распоряжение убрать все комнаты, – упорствовала та, твердой рукой подталкивая Виктора к двери.

– Интересно, как я от сюда выберусь? Здесь трамваи не ходят, да и такси вряд ли приедет!

«Мне необходимо домой! Боль становится невыносимой, а таблетки я не взял». Приступы давно не мучили его, но, видно, от волнения, от нахлынувших воспоминаний детства (а в основном из-за лишнего алкоголя) снова пошли волны – предвестники недуга. Все вокруг виделось вспышками, слышалось отрывками и повторами.

«Мое тело принадлежит мне, мои мысли ровны и спокойны, я не обижаюсь на свое детство!» – эти фразы он придумал сам, когда видения из прошлого мешали жить.

У ворот не было ни желтого «ягуара», ни синей «шкоды». «Уехали! Макс – предатель!» Мысли путались, сознание входило в темный туннель пограничного состояния. Заметив в зарослях шиповника потрепанную малиновую «девятку», он, не думая о последствиях, дернул за ручку. Дверца открылась и пустила его в убогую, пропахшую чужими вещами душную кабину. «Я ее брошу на трассе, лишь бы выбраться», – мозг, готовый взорваться в любую секунду, смело решил судьбу автомобиля. Отчаянно заурчав, мечта бандитов из девяностых довольно резво сдвинулась с места. Виктор как в тумане видел, что на поляне возле бассейна рабочие устанавливают, словно огромное рыхлое облако, белоснежный свадебный шатер. Следующий фрагмент вспышкой показал «газель» с логотипом телевизионной башни.

Однако вспышки не помешали ему благополучно доехать до трассы, заглушить и оставить свою спасительницу одну возле обочины.

Он не помнил, как оказался в своей квартире. В тот роковой час в комнате было тихо: диван с шифоньером не спорили. Голова не болела. Часы показывали, что уже наступила ночь. По комнате летала муха. Очнувшись от зимней спячки, она нагло жужжала и металась из угла в угол. Окно было открыто, но ей, не по-весеннему упитанной, не хотелось покидать жилище человека. «Жирная муха – к покойнику», – всплыла старинная примета в его отдохнувшем мозгу.

Он попытался пробиться к Рите. «Набранный вами номер не существует», – металлическим голосом занудно всякий раз отвечал робот. Телефон друга тоже молчал, но пока Виктора это не тревожило и не удивляло, даже был рад отдохнуть от назойливой невесты. Сварил кофе. Благородный аромат вмиг преобразил неказистую действительность, и Виктор растянулся на диване. Ему стало тревожно только после того, как непрошеная гостья надумала приземлиться на край его любимой чашки. Маленькая, хрупкая, она вмиг полетела в раковину – изящная фарфоровая посудина взвизгнула и раскололась на две равные половинки.

Тоска и беспомощность, медленно подбираясь, окутывали мысли и обездвиживали конечности. Вялый и надломленный, Виктор бессмысленно переключал телевизор. Почему той ночью «пузатый» как взбесился и показывал только башкирские новости, пестрившие всякой белибердой. Диктор одного из местных каналов с легким акцентом вещала: из неврологического интерната пропали бабушки; на кладбище оскверняют и воруют памятники; известный питерский журналист Рольф Вигман своими разгромными статьями «Детская площадка для чиновника», «Война дворов», «Убийственное место для парковки» наводит порядок в столице Башкортостана. Дикторы, рассказывая совсем неинтересные, неактуальные новости, почему-то обязательно были картавыми, словно был для них, дикторов, какой-то специальный отборочный тур под названием «Кто лучше всех не выговаривает буквы».