Когда готовила отцу завтрак, зазвонил мобильный.
- Здравствуйте! Я звоню по поводу квартиры на Ленинградском проспекте, - сообщил ей бодрый женский голос.
- Здравствуйте! Но сегодня у меня выходной.
- Ой, правда? Я и не заметила… Девушка, а можно в качестве исключения? – тут же поступила просьба, высказанная елейным голоском. Луиза даже не сдержала улыбки. – Мне правда очень и очень нужно сегодня! Эта квартира – такая, о какой я мечтала. Боюсь, уйдет…
- Ну хорошо, - сдалась Луиза и посмотрела на часы.
Однако, сейчас ей стоило поспешить, иначе рискует опоздать на урок.
- В час вас устроит? – прикинула в уме, сколько будет занята в школе.
- Вполне, - тут же согласилась девушка.
- Тогда, встречаемся в час по указанному адресу. Возле четвертого подъезда.
После этого разговора, хоть и был он совсем коротким, Луиза окончательно перестала успевать. Пришлось торопиться и оставлять указания отцу уже на ходу. И до художественной школы она почти бежала. Но успела вовремя, и даже оставалось время, чтобы переодеться.
- Сегодня у вас две пары, - встретила ее Лариса. – А мне нужно будет уйти пораньше. После первой пары я убегу, вместо себя оставлю Андрюшу.
- Андрюшу? – переспросила Луиза.
Она уже была в маске, надев ту еще не доходя до задней двери школы. И верхнюю одежду сняла, оставаясь в одном белье. Слышала, как шумят в классе ученики, переставляя мольберты и громко переговариваясь. Пару раз уловила слово «натурщица», но постаралась не заострять на нем внимания, как и на том, с какой интонацией его произнесли. Вчера она прикинула, что возраст учеников варьируется от восемнадцати и до сорока, и даже больше. Люди все взрослые и к натуре ню должны относится серьезно и с пониманием. Впрочем, с пошлостью ей не пришлось пока столкнуться. Оставалось надеяться, что так будет всегда.
- Андрей Павлович – наш директор, - улыбнулась Лариса. – Сам он художник тоже и замещает меня при необходимости. Вторую пару он и проведет.
Снова Луиза испытала прилив стыда, обнажаясь перед этой женщиной и укрываясь простыней.
- У меня сегодня такая задумка… - рассматривала ее Лариса, что-то прикидывая в уме. – Только, не знаю, выдержите ли вы?
- Какая именно?
- Хочу, чтобы обнаженной осталась одна грудь. Вот так, - приблизилась к ней Лариса и стянула простыню с одного плеча. – А руку вы закинете за голову, - взяла она ее руку и подняла вверх. – От этого грудь поднимется и будет выглядеть… более сексуально, что ли, - рассматривала она грудь Луизы, словно речь шла о яблоке, каким боком повернуть то к художникам – светлым или румяным. Луизе же стало еще более стыдно, когда поняла, что под взглядом преподавателя ее сосок сморщился и принялся настырно торчать. – Выдержите? – перевела Лариса взгляд с груди на лицо, не замечая реакции Луизы, щеки которой уже вовсю пылали.
- Попробую, - выдавила она из себя улыбку.
- Хочу, чтобы сегодня в натуре угадывался сексуальный подтекст, понимаете? – продолжала Лариса. – Ну, пойдемте, урок-то уже начался, - взяла она ее под руку и повела в класс прямо так – с обнаженной грудью.
Луиза не смотрела по сторонам, скользя взглядом по макушкам художников, которые притихли, стоило им только появиться.
- Поставьте, пожалуйста, одну ногу вот сюда, - придвинула Лариса невысокую табуретку, когда Луиза опустилась на стул.
Пока еще преподаватель загораживала ее собой, но как только она отойдет, то натура предстанет перед теми, кто будет изображать ее, в довольно развратной позе – с разведенными ногами, одна из которых еще и задрана. Благо, между ног, прикрывая причинное место, жгутом спускалась простыня. Но простор для фантазий оставался более чем широкий. И деваться некуда – позу выбирает не она.
