– Ох… Гм-м… гм-м…
Рорк обернулся, взял Галахада на руки и почесал его за ухом.
– Привет, Пибоди.
– Привет. С возвращением. Пойду-ка я на кухню и выпью кофе… и что-нибудь съем.
Но не успела она сделать и шага, как Рорк протянул руку, взял ее за подбородок и заглянул в лицо. Оно было бледным, мрачные глаза обвели темные круги.
– У тебя усталый вид.
– Плохо спала. Мне нужен кофе, – пробормотала молодая женщина и вышла.
– Ева…
– Не надо. – Она прижала палец ко рту мужа. – Я не хочу об этом говорить. Не хочу говорить вообще, а сейчас в особенности. Если бы кое-кто послушал меня еще тогда, когда она начала путаться с Макнабом, нам не пришлось бы об этом говорить, правда?
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, именно это ты и делаешь.
– Ох, помолчи! Мне нужно только одно: чтобы она успокоилась и начала делать свое дело. И он тоже. – Ева пнула ножку ни в чем не повинного письменного стола и опустилась в кресло. – А теперь уходи.
– Ты переживаешь за нее.
– Черт побери, разве я не вижу, что ей плохо? По-твоему, мне должно быть все равно?
– Видишь. И не должно.
Она хотела что-то сказать, но в коридоре снова послышались шаги.
– Все, хватит! Пибоди! – крикнула Ева. – Фини пришел! Свари кофе побольше!
– Как ты узнала, что это я? – удивился вошедший Фини.
– Ты шаркаешь.
– Черта с два!
– Еще как. Ты шаркаешь, Пибоди топает, а Макнаб ходит вприпрыжку.
– В такой обуви, как у него, я бы тоже ходил вприпрыжку. Привет, Рорк. Не знал, что вы вернулись.
– Взаимно… Я еще часок поработаю дома, – сказал Рорк Еве. – Потом уеду в офис. Книга здесь, – добавил он. – Если понадобится, можешь взять диск.
– Какая книга? – спросил Фини.
– Поэзия. Похоже, один малый взял псевдоним из поэмы, которую написал лет двести назад другой малый по фамилии Китс.
– Держу пари, что это даже не песня. Возьми Спрингстина, Маккартни, Леннона. Эти ребята знали, как нужно писать песни. А классика – дерьмо.
– Увы, это не песня, а нечто странное, мрачное и глупое. Поверьте мнению знатока… Ну, не буду мешать вам работать. – Рорк взял на руки Галахада и пошел в свой кабинет. – Кажется, я слышу шаги Макнаба.
Хотя дутые ботинки Макнаба были красными, как яблоки, сам он выглядел не веселее Пибоди. Проигнорировав это обстоятельство, Ева села на край стола и сообщила собравшимся последние новости.
– Теперь ясно, почему нам не повезло в киберкафе, – уронил Макнаб. – Все было бесполезно, поскольку этого типа никто не мог видеть.
– Можно провести морфологический анализ, – задумчиво сказал Фини. – Овал лица, окраска, сочетание… Но главное, что нам придется работать без словесного портрета.
– Я уже провела кое-какой анализ. Скорее всего, мы ищем холостяка от двадцати пяти до сорока лет. Богатого, образованного, обладающего сексуальными отклонениями или извращенца. Почти наверняка он живет в Нью-Йорке… Фини, где он мог достать дорогие наркотики?
– Торговцы поставляют «Кролик» небольшому кругу избранных клиентов. Я знаю в городе только одного такого, но могу проверить, нет ли других. Насколько я знаю, со «Шлюхой» не работает никто. Овчинка выделки не стоит.
– Мне говорили, что одно время этот препарат использовали при лечении сексуальных расстройств.
– Да, но его цена была слишком высока, а действие слишком непредсказуемо.
– О’кей… – И все же это дало Еве пищу для размышлений. – Нужно снова пройтись по киберкафе. Макнаб, составь словесный портрет на основе морфологических черт. Фини, постарайся выяснить с наркотиками. Когда я вытрясу из Дики фабричные марки производителей воска, грима и парика, мы потянем и эту ниточку. Мой информатор сообщает, что в городе было продано триста пятьдесят бутылок «Пино-нуар» урожая сорок девятого года. Мы с Пибоди займемся этим, а заодно посмотрим, нельзя ли что-нибудь выудить из розовых роз. Парень сорит деньгами – вино, цветы, косметика, наркотики – и где-то должен оставить след. Мы обязаны найти этот след. Пибоди, поехали!
