– Давайте оценим и другие достоинства, – продолжала Леони.
– Достоинства? – поперхнулась девушка.
– Помимо того, о чем я уже упомянула, у вас чистое лицо, элегантный нос и прелестные руки.
Леди Глэдис удивленно оглядела свои руки.
– Конечно, декольте – это первостепенно, – заметила мисс Нуаро. – Мужчинам очень нравится смотреть на женскую грудь. В действительности именно туда они бросают взгляд в первую очередь.
Глэдис продолжала рассматривать свои руки, как будто никогда их не видела.
– Мужчины не смотрят, – сказала она. – Они никогда на меня не смотрят. А потом я начинаю говорить, и… – Ее голос оборвался. По щеке покатилась слеза.
Леони протянула ей платок.
– Ваш первый сезон сложился неудачно. – Она вспомнила, что об этом говорила леди Клара. Или Софи? Как бы там ни было, подробностей Леони не знала. Да они ей и не требовались.
Глэдис высморкалась.
– Это еще мягко сказано! Вы знаете. Весь мир знает. Это был полнейший провал. Настолько чудовищный, что я тайком уехала домой в Ланкашир и думала, что никогда сюда не вернусь.
– Но ведь вы здесь, – заметила мисс Нуаро.
Леди Глэдис порозовела. На этот раз более очаровательно.
– Это не имеет отношения к сезону, – торопливо сказала девушка. – Он почти закончился. Большая часть мероприятий уже закончилась. Но я прочла в газетах о том, что лорд Суонтон проведет несколько публичных чтений своих произведений и выступит с лекциями о поэзии. Это… Тут исключительно литературный интерес. Поэтому я и приехала. А не потому, что… В общем, мне не хочется снова проходить сквозь эту серию испытаний – балы, приемы и тому подобное.
– Мне всегда казалось, что для юных леди первый сезон является чем-то вроде участия в борьбе за приз или в скачках, – сказала Леони. – Огромное количество девушек одновременно входят в общество, всем нужны мужья, и поэтому они сражаются, используя нечестные приемы. Ваши соперницы, которые мчатся бок о бок с вами, пользуются не только кнутом и шпорами, но еще и словом.
Леди Глэдис засмеялась.
– Соперницы? Я ни с кем не соперничала. У меня дебют прошел одновременно с Кларой. В такой ситуации только у Афродиты был шанс. А может, и у нее не было.
– Я поняла, в чем трудности, – сказала Леони. – Только давайте не выпускать из виду, что ваш дебют состоялся еще до того, как мы с сестрами поселились в Лондоне. Вас не подготовили соответствующим образом. – Помимо всего прочего воспитательницы и учителя танцев служили ей спустя рукава, так же как и портниха. Ее светлость не умела ходить. Она ступала тяжело, громко топала. И это только один момент. – Конечно, вы и одеты были неподобающе.
– О да, это объясняет все. Если бы вы взяли дело в свои руки, я превратилась бы в королеву бала.
Сделав шаг назад, Леони скрестила руки на груди и критически осмотрела свою новую клиентку. После долгого, напряженного молчания, во время которого ее голова была занята сложными подсчетами, она пришла к окончательному выводу.
– Да, миледи. Вы смогли бы. Точнее, сможете стать ею.
Ранний вечер пятницы, 10 июля
– Ах ты, ябеда! Я всегда ее обслуживаю!
– Всегда? Единожды два месяца назад.
– Как раз на прошлой неделе я занималась мисс Ренфрю, пока ты строила глазки мистеру Бернсу.
– Неправда!
– Правда-правда. Он, может, и не смотрел в твою сторону, но ты-то лезла из кожи вон.
Услышав ругань, Леони заторопилась из своего кабинета в мастерскую, и в это же самое время Джеффрис выбежала из демонстрационного зала, чтобы узнать, что происходит.
