Фух, сказала! Давно во мне это сидело!
Жениха немного перекосило от моих слов, но он мужественно держал руки, готовый поймать невесту. Сама же брюнетка замерла, слушая меня, а потом выдала:
— Да? А что же тогда Настя родилась человеком?
Настя? Та самая молоденькая девушка, рядом с которой вечно ошивается Тень?
Рядом с люстрой черный коготь медленно вскрыл потолок. Высунулась не мордочка, а красное лицо Аленки:
— Бесишь, елы-палы! Историю хоть изучи, а? В Насте, одной из близнецов, сохранились гены отца, а в ее брате — гибрида. И то все из-за того, что произошло медицинское вмешательство с кровью сверха, когда ее мама была на волосок от гибели! Вот же дурында, елы-палы! Только и горазда чушь метелить.
— Я не метелю! Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого нет!
— Никто не знает, а одна ты знаешь, елы-палы? — Аленка попыталась достать рукой до невесты, и та с визгом спрыгнула с люстры в объятия жениха.
На полу расправила платье, поправила прическу и с ненавистью посмотрела на меня:
— Конечно, знаю, потому что мы из одного приплода.
— Так! — Аленка скрылась, от шока забыв свое коронное «елы-палы», а я повторяла про себя слова девушки, в которых не было никакого смысла.
— Мы — это кто? — уточнила, выдвинув для себя стул из-за стола и с размаху присаживаясь.
Мне показалось. Она точно о другом.
Аленка уже спустилась в виде медоедки по портьере и за ней же с задорным матерком переодевалась.
— Мы— это кто? — повторила я вопрос, потому что невеста с женихом явно ждали от появления медоедки убийственного подвоха и с тревогой не отводили от портьеры глаз.
Невеста совершенно невоспитанно показала на меня пальцем:
— Ты.
Потом на себя:
— Я.
— А я, елы-палы? — выскочила обиженная Аленка, чем свела на нет весь накал и трагизм момента.
Я даже сперва подумала, что это шутка.
— Я и ты? Кошка и человек?
— Да. В кого ты такая тупая? Мама умничка была, как про нее говорили, отец — вообще гордость.
Я моргнула, потом еще раз пару раз моргнула, потрогала ухо. На месте.
— Ален, я ничего не понимаю.
— Она говорит, что вы сестры, елы-палы! Вся красота и ум тебе достались, а ей — хищная натура. А про родителей сама не поняла.
Мама — больная и одновременно очень далекая для меня тема. У всех она была, а моя умерла при родах. По крайней мере, так говорил папа. Тетки с лихвой заменили ее отсутствие, но я всегда хотела бы знать, каково это — иметь человека, которого можно нежно назвать «мам» и пожаловаться на плохое самочувствие. А теперь эта кошка задевает родительскую тему.
— Ты несешь бред! — Я встала. — Ален, покажи дорогу к медведям. У них мои братья и отец.
— Наш отец, — поправила невеста.
— Да? А братья не наши?
Ну не верила я ей. Как про свадьбу обманула, так и тут воду мутит. Чушь же!
— Ко мне приютыши никакого отношения не имеют.
— Да? Раз папа общий, то где же общая мама?
Невеста помрачнела и спросила:
— Издеваешься? Мама умерла, рожая нас, а папа разрывается между мной и тобой. Никогда не задумывалась о его рейсах? Почему он ровно половину времени отсутствует?
Я замолчала, первый раз прикинув малейшую вероятность правды.
— Мы с тобой делим одного папу. Он всегда дарит нам одинаковые подарки. На последний день рождения ты получила смарт-часы, а на последний Новый год — беспроводные наушники.
— Ты врешь, — прошептала я.
— До сих пор не веришь? Тебя не смущало, что он пропускает твой день рождения и Новый год через раз? Знаешь, где он был? Со мной. Если бы ты была нормальной, у нас бы было нормальное детство. Но тебе ничего не помогло, впрочем, как и твоим братишкам-приютышам.
