Оборотень. У каждого есть свое тёмное Я - страница 8

–Да милый, я все поняла, правда- Маша успокоилась и тихонько чмокнула мужа в колючую щеку – я поняла. Это ты прости меня, я просто пыталась разрядить обстановку шуткой, возможно неуместной.

Сергей поцеловал жену в ответ и ушел. Маша помнила те три убийства два года назад. Жуткие. Вся милиция работала над этим делом. Мужа Маша дома видела только набегами. История, конечно, страшная, и вот опять. По коже пробежал неприятный холодок.

После беспокойной ночи и крепкого нагоняя от начальства на утренней планерке, Сергей с сослуживцами шли по коридору, в свой кабинет молча. Тяжелое молчание. Все понимали, что выложится надо по максимуму. Время ограничено. “Оборотень”, так прозвали маньяка служители закона, вышел на охоту. Этот урод появлялся раз в два года, оставлял после себя три трупа и бесследно исчезал еще на два года. В отделении нависла какая-то пелена тяжелого молчания. Никто не шутил, ходили хмурые. Чувствовалось, все переживали, были решительны и настроены на кипучую работу. В этом году его ждали и готовились. Каждый помнил, прошло два года. И вот первая жертва. Экспертиза еще не подтвердила, но по отделению пронеслось тихое- «Это ОН». С ноября по февраль его любимое время. Время Оборотня. Какие-то действия милиция уже предприняла. Усилили патрулирование, усилили контроль за стоящими на учете и освободившимися. Шерстили все известные ‘’малины“. На этого Оборотня “зуб имели” не только служители закона, но и живущая по- понятиям братва, яро желала поймать его. Уж больно, мешала им эта активная деятельность доблестной милиции. Хлопот от этого много, дела стоят не деланы. Денег братва теряла много, да и их собственному порядку это мешало. Весь этот переполох с приводами на допрос, да лишние проверки никому из них не нужны. Они и сами были готовы ‘’землю носом рыть“, чтобы найти этого ублюдка. Братва проводила тихо, негласно расследование среди своих. Но все бес толку. Они милиции давали понять, что таких больных, в их рядах, не найдено. Посредником между братвой и милицией был адвокат. Он «крышевал» братву от закона. Правда «мелочью» он не занимался, среди братвы у него в клиентах были только очень серьёзные люди. Адвокат неофициально работал с правоохранительными органами, предоставляя любую информацию по интересующим их личностям, которые хоть как-то попадали под подозрение следствия, конечно, умалчивая то, что милиции и не следовало знать, что не касалось данного дела. Уж больно не хотелось преступному миру, что бы милиция влезла в их дела “по полной”. И потому, с радостью шли навстречу в деле об Оборотне, помогая чем могли. Вот и снова переполох, братва была взбешена. И поклялись служителям закона, что тоже впрягутся в поиски, и пообещали, если найдут, то сдадут с потрохами закону. Правда умолчав, что негласно подписали Оборотню смертный приговор. Они же не уточнили как его сдадут, с потрохами внутри или наружу. “Какая разница” – думали братки – “посадят его на перо на свободе, или мы найдём способ сделать это на зоне. Если поймаем, ему все равно не жить.''

Когда-то, лет шесть назад, братки своего порешили. Толи случаем удобным воспользовались, убрав неугодного, то ли и вправду сами верили, что это Оборотень. Правда убедиться в своей ошибке, пришлось через пару лет, когда снова Оборотень дал знать о себе. Но о сделанном никто не пожалел, ни братва, ни милиция. Все знали, что убрали отморозка. Братве он тоже порядком поднадоел, так как уважения к их закону не имел, обнаглел совсем, вышел из под контроля. Ну а милиция, утешала себя тем, что на одного отморозка стало меньше. “Собаке – собачья смерть” –думали и те, и другие. Таких гнид свет не видывал, человеком тяжело его назвать, бесбашенный. В 90е, конечно, удобно было такого держать, но и у братков терпение не вечное. Кличка у него была “Перо”. Ножом махал с удовольствием и по любому поводу, а то и повода не надо было. Ему все равно кого было резать, на своих и чужих не делил. Субординации не держал, в открытую о себе заявлял, перед обывателями не шифровался, короче, требуемого порядка не соблюдал, в тени быть не хотел. Братве это не нравилось. Когда Перо от “дел” был свободен, а пьянки и девки надоедали, он переключался на обывателя. Любил поиздеваться, попугать, забавлял его их страх перед ним.