– Да, – выдохнула я и, не в силах сопротивляться соблазну, поцеловала сама эти губы, чуть касающиеся моих, снова проваливаясь в безумный поцелуй, так не похожий на что-либо испытанное мной до этого.
А потом, как ни в чём ни бывало, он проводил меня в отведённую мне гостевую комнату.
– Здесь ничего не случится, – твёрдо проговорил он, глядя мне в глаза. – Сюда никто не посмеет сунуться, так что спи спокойно.
…И, конечно, всю ночь я беспокойно проворочалась в мягкой уютной постели. Сначала вспоминая, переживая заново, не в силах успокоить колотящееся сердце, а потом со страхом прислушиваясь к доносящимся звукам. После полуночи дом, казалось, зажил собственной жизнью: поскрипывали половицы, что-то шуршало в углах, до меня доносился какой-то таинственный шёпот…
В общем, забыться тревожным нервным сном мне удалось только под утро.
За поздним завтраком компанию мне составил только сам Адриан и дед Клодиу. Дед поил нас своим фирменным какао кормил папанаси и свежим пирогом добруджа с сыром, а сам вовсю сыпал прибаутками и какими-то историями, но было видно, что он чем-то озабочен. Адриан так и вовсе был откровенно мрачен, еле роняя скупые слова.
– Я купил билет на дневной поезд, – сообщил мне он наконец. – Мы можем идти.
В полном молчании мы доехали до вокзала.
– Позвони, как только доедешь, хорошо? – спросил Адриан, высаживая меня перед зданием, не делая ни малейшей попытки проводить. И правильно. Так даже лучше. Раз и всё.
Я кивнула головой. Слова почему-то застряли в горле. Стало трудно говорить. Почему он стал такой… отстранённый? Жалеет о том, что случилось ночью? Даже в глаза не смотрит!
Жалею ли я? Возможно, пожалею позже, когда пойму, что каждого мужчину сравниваю с Адрианом, когда пойму, что ни время, ни расстояние не способны стереть из памяти тот восхитительный поцелуй, что был отпущен нам.
Развернулась и пошла к зданию вокзала, слыша, как за спиной взвизгнули колёса разворачивающейся машины.
Не удержавшись, оглянулась. Площадь была пуста. Я пожала плечами и пошла к платформе.
Народа было мало. Те, кому нужно было на работу, уже уехали, а туристы ещё, видимо, не особо проснулись. Тощая рыжеватая собака деловито обнюхивала урны, страстно целовалась какая-то парочка у стены, да ещё одинокий мужчина, сидя на скамейке, внимательно изучал газету, зарывшись в неё так, что было видно только кепку на голове.
Я побрела по перрону дальше, буквально с каждым шагом чувствуя, как отдаляется от меня всё, произошедшее за последние два дня, и как, затмевая всё это, перед моим внутренним взором вырастает крайне недовольное лицо доамны Димитреску. Ох, что меня ждёт! Может было бы лучше, если бы меня съели вампиры?
– Девушка, разрешите с вами познакомиться? – голос сзади, наложившись на мои размышления о кураторе, чуть не заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.
Я развернулась.
Сзади меня, в крайне неприятной близости сверкали доброжелательными улыбками акул два мускулистых парня. Что-то странное было в их взгляде. Обжигающий равнодушный лёд, характерный тем, кому не привыкать к убийствам. Или мне это показалось? В реальной жизни, к которой я возвращаюсь, по улицам не ходят убийцы с глазами, похожими на стеклянные шарики.
– Извините, я занята, – сумела выдавить из себя я, подавляя дрожь кролика перед парой удавов. – Сейчас прибывает мой поезд. Меня ждут.
– Ничего, подождут, – от леденящей улыбки, подаренной мне, сердце пропустило удар. – А вам всё-таки придётся пройти с нами.
