Цепочка размышлений, свободно витавшая меж лоснящихся щёк и округлых боков, вдруг непонятным образом проскользнула на тёмный чердак, где, освещаемые порочным лунным светом, на мольбертах стояли портреты омерзительных, заплывших жиром и покрытых язвами и струпьями людей. Вспышками добротного ужастика в сознании мелькали уродливые лица, снова и снова с наслаждением предававшиеся всем возможным грехам по списку, унижающие и унижающиеся, топчущие и растаптываемые. Через слуховое окошко этого милого чердачка имени Дориана Грея в сознание проникла пока ещё далёкая, смутно осязаемая догадка. А ведь все они и каждый в отдельности хотят одного и того же, они живут и питаются одними и теми же смыслами.
Богатство, слава, признание – лишь инструмент, внешняя оболочка. Во всём этом зацикленном маскараде кукол и кукловодов они вновь и вновь стремятся испытать одни и те же чувства, следуют одними и теми же эмоционально-чувственными маршрутами. Тропинками, протоптанными веками проб и ошибок экспериментаторов плоти всех мастей – от Диогена до де Сада, ведущими к одному и тому же сияющему источнику. И если есть маршрут, существует и конечная цель, вечная точка притяжения. Но ошибочность, эгоистичная заскорузлость мировоззрений и недостаточность ширины взглядов остановила их на тех ступенях, которыми они согласились довольствоваться, не смея поднять глаза выше. Ведь если палец указывает на небо, глупо смотреть на палец. Можно до бесконечности рыскать по лунной дорожке, бегущей к самому горизонту на чёрной глади воды, собирая нолики на счетах и множа пустоту внутри, примеряя лошадиные маски и собирая страпоновые урожаи, но так и не приблизиться к загадке ночного спутника планеты. У каждой загадки есть отгадка.
Словно выхваченная полоской лунного света, перед Леной вспыхнула новая, манящая туманно-мистической недоступностью, цель. А что если…
Ухватившись за ниточку призрачного видения, загадка омерзительного и одновременно прекрасного портрета Дориана Грея поманила кажущейся доступностью. Как собачий хвост, за которым нельзя, но непременно надо угнаться, как мираж, блеснувший и скользнувший за угол ближайшего здания… Сияющий великолепием источник, чистый и прекрасный, словно прозрачная капля росы в серебряном лунном свете. То, к чему все они так старательно тянутся, жадно шагая друг другу по головам, карабкаясь, как крабы в пресловутом ведре. На каком-то подсознательном уровне Лена вдруг ясно почувствовала, что источник этот реален, где-то совсем рядом и он достижим. Его тонкое и вечное неосязаемое присутствие опоясывает каждое мгновение смертного бытия. Он существует отдельно ото всего, на почти недосягаемом уровне. Почти… Но она ведь его чувствует. И чтобы добраться до него, придётся стать чуточку хитрее.
Перед глазами, прямо в этом зале, самозабвенно самолюбуются добрые десятки негативных образцов, ошибочных, недошедших маршрутов и направлений. Не делай как я – кричали их заплывшие глазки и упитанные щёчки. Нельзя повторить чужих ошибок, нельзя оступиться, сорваться и упасть. Выдержать, вытерпеть, прошагать русалочкой до самого конца по этому тонкому лезвию, как бы не было тяжело и как бы не хотелось пасть во мрак царства пороков. И там, на самом краю лунной дорожки…
– А чего бы хотел ты сам? – игриво спросила она своего благодетеля, неожиданно перейдя на «ты» и мягко положив правую руку ему на грудь.
